5 января 2009
Россия -- СНГ: итоги 2008.
5 января 2009
Россия -- СНГ: итоги 2008.
05.01.2009, ia-centr.ru
Ушедший год оказался одним из самых противоречивых в сложной системе постсоветских отношений последнего десятилетия. События российско-грузинской войны для всех государств СНГ оказались экзаменом на прочность стратегии многовекторности. Не все страны его сдали успешно. Осень 2008 года развеяла оптимистические ожидания постоянного роста стоимости углеводородов. Наступающий экономический кризис серьезно ударит не только по интеграционным планам ЕврАзЭС, но и откорректирует двустороннее торгово-промышленное сотрудничество в наступившим году, наверняка развеются некоторые интеграционные иллюзии. В вопросе глобальной конкуренции РФ и США на постсоветском пространстве 2008 год не обнаружил выхода на маршрут взаимодополняющего сотрудничества.
С какими событиями мы входили в прошлый год? Существенно возросла общая активность Соединенных Штатов и ряда европейских государств на пространстве СНГ. Под занавес президентства Владимира Путина сербский край Косово, без учета позиции России, был признан независимым государством. Такой шаг Вашингтона впоследствии укрепил Москву в необходимости одностороннего признания Абхазии и Южной Осетии в качестве суверенных от Грузии государств по факту российско-грузинской войны.
В начале 2008 года в практической плоскости оказался вопрос о членстве в НАТО Украины и Грузии. Но было также заметно, что Россия становится сильнее. Сначала это выглядело как самоуверенность. Кремль уже не боялся острых реакций со стороны Запада и демонстративно встал на путь так называемого суверенно-демократического укрепления всех аспектов государства, включая и внешнюю политику, не взирая на критику и упреки. Происходило это быстро, но плавно. К примеру, отказ Путина от третьего срока и выбор Медведева в качестве президента был мотивирован не только удобством такой кандидатуры для самого Путина, сколько имиджем Медведева на Западе. Вместе с тем, было очевидно, что за «витражом» либерального юриста президента Медведева вовсе не ельцинско-козыревский тип внешней политики. В уходящем году Путин и Медведев не раздвоились, не стали открыто конкурировать во внешней политике, они наоборот умножили присутствие России в политическом поле СНГ. Стали не просто дублировать друг друга, а дополнять.
Весной прошлого года, редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов охарактеризовал политику России в СНГ как «более сложную, более реалистичную, основанную на понимании собственного интереса. В отношении интеграционных проектов возобладало осознание, что там, где возникает торможение в многостороннем диалоге, эффективнее развивать двусторонний». К концу году эти качества усилились, и былая самоуверенность начала оборачиваться реальной силой.
Война расставила по местам.
В уходящем году случилось то, чего опасались и нередко игнорировали как противники так и союзники России: она применила силу. Российско-грузинская война контрастно проявила реальные балансы сил. Как оказалось влияние Запада на пространстве СНГ куда меньше, чем было принято считать. Мы не будем рассуждать в чем причина слабой реакции Запада на войну (среди существенных причин: начало мирового кризиса и нежелание заступаться за авантюриста Саакашвили). Также не будем касаться того, как именно случилась война: в ответ на грузинскую агрессию или как запланированная реакция Кремля на политику грузинского лидера в отношении сепаратистских территорий. Поговорим о том, что война проявила, а именно - как усилила прагматический характер политики России, уже обозначенный в начале года. Можно говорить о целом комплексе признаков, описывающих новые реалии.
Во-первых, было продемонстрировано умение проявить максимальную жесткость. Было показано, что Россия больше не боится вступать в лобовые противоборства с геополитическими соперниками, защищая свою сферу интересов (что удается не всегда, но возможности очевидно растут).
Во-вторых, Москва перестала сентиментальничать по поводу проблем исторического наследия, т.е. «общего имперского прошлого». Там, где как в случае с Украиной Ющенко не удается найти компромисс, где вопросы истории превращаются в историческую политику, Москва активно блокирует любые поползновения связать современную Россию на международной арене ответственностью за преступления советского режима.
В-третьих, дипломатические метания остались в прошлом. Москва перестала гнаться за интеграционными химерами и оплачивать из собственного кармана готовность соседей делать вид, что они хотят воссоединяться. Но для сохранения лица, «зависающие» проекты в этой области Россия поддерживает пропагандой.
Польза многовекторности.
Наиболее сильно политические последствия грузинской войны прочувствовали страны Южного Кавказа. Армения и Азербайджан ощутили себя заложниками кризиса - почти на три недели были прерваны сухопутные транспортные коммуникации. Грузия усугубила свое «одиночество»: неожиданно оказалось наедине с Россией в отсутствии обещанного покровительства со стороны атлантического зонтика безопасности. Об этом говорят не только эксперты из кавказских стран, но и политики в самой Грузии. Понятно, что Грузия вынуждена была смириться под ударами российской армии. Но как стало понятно, страховать Саакашвили от нарастающих ошибок (считая с разгона оппозиционного митинга 7 ноября 2007 года) никто не собирался. Очевидно, что новая администрация США будет корректировать свою политику по отношению к Грузии. Точно также и следующий президент Грузии постарается выстроить свои отношения с Россией по-новому, в рамках многовекторности, не повторяя прошлых глупостей, что в интересах будущей Грузии. Многовекторная политика оказывается единственно верной и отвечающей национальным интересам в сложившихся реалиях (позитивный пример: Казахстан и Азербайджан).
В свое время Запад предложил Грузии и другим странам западной части СНГ делать ставку исключительно на свой вектор, словно «забыв», что под боком есть гигантская Россия. Но кроме крайнего перекоса такой политики, расчет на помощь Запада в критический момент оказался иллюзорен. Ни ЕС, ни НАТО, по разным причинам не пришли помогать Грузии. План Саркози - это максимум того, как могло прореагировать западное сообщество. Обещанные $4,5 млрд. помощи еще не проплачены полностью и могут застрять в финансовых структурах для спасения собственно экономик стран ЕС и США. Экономический кризис показал, что их помощь ограниченна.
Конечно, Вашингтон помог восстановить грузинскую армию. Но с точки зрения политических гарантий безопасности Грузия осталась у «разбитого корыта», оформленного в виде хартии о грузино-американском стратегическом сотрудничестве. Вместо Membership Action Plan Грузия получила его суррогатный заменитель.
Россия находится отнюдь не в выигрышном положении. Но у России есть арсенал средств, пропорционально более эффективных для реализации своей политики, чем у партнеров: от финансового влияния и военного давления, до политики «улыбок и компромиссов» избранным партнерам. Война показала, что многие ключи от стабильного развития постсоветского пространства находятся в России, а какие-либо новые предложения, в отношении балансов сил внутри этого пространства не могут игнорировать интересы России. Таков итог 17-летнего развития российской политики в СНГ.
Не всегда эта данность находит прямолинейное отражение, или транслируется в ткань российской политики. Во многих случаях, если не в большинстве, российская политика ограниченна интересами элит соседних государств, считается с ними и пытается привлечь на свою сторону. Этот процесс трудный, не имеет быстрых результатов и четких стратегий. Ресурсы удач и вспышки кризисов прогнозируются трудно. Картину трудностей и перспектив российской политики в 2008 на западе СНГ лучше всего показали Беларусь и Украина, на востоке Казахстан и Узбекистан.
Украина. Косвенно участвуя в военном конфликте на Кавказе, аппарат Ющенко поддержал действия Саакашвили. Вместе с тем, украинская политическая система еще раз доказала способность проводить расследования действий исполнительной власти и критически оценивать президентскую политику. В 2008 году внутренний политический кризис сделал очередной виток. В значительной степени он вызван радикализацией украинского поля по отношению к России. В 2004-2006 году раскол проходил по линии юго-восток - запад, «оранжевые» - «регионалы». Теперь, в 2007 -2008 году по линии «русские» украинцы - «западные» украинцы раскололось само «оранжевое» движение. На горизонте политической повестки 2009 года замаячила дискуссия о внеблоковом статусе Украины. Предлагается определенный возврат к позициям до 1994 года, то есть до того момента, когда парламентом был принят Акт о государственной безопасности, фактически зачеркивающий принцип нейтралитета Украины, закрепленный в Конституции и утверждающий необходимость интеграции в НАТО. Вряд ли на фоне газового кризиса это будет громко обсуждаться в наступившем году, но такая тенденция уже существует в публичном политическом пространстве и набирает обороты.
Опыт настоящего глубокого кризиса с Россией, вызванного военным конфликтом на Кавказе, Украина не получила (хотя для радикализации антироссийских настроений и укрепления власти Ющенко это был бы неплохой сценарий). Вместе с тем, украинский президент все больше утрачивает связи с реальностью. Как иначе расценить то, что он продолжает педалировать обострение украинской национальной идеологии в отношении России в ситуации спада промышленного производства и колоссального роста внешнего долга:.И конечно проблема газа.
Беларусь. Азия в Европе - так называют эту страну при режиме Александра Лукашенко. Здесь полная неясность перспектив пролонгации его власти: возможны самые неожиданные варианты. Но внутренняя оппозиция слаба, а альтернативных политических игроков внутри власти публично не прослеживается. Зато очень наглядная ситуация в другой плоскости -- в отношении развития союзного государства РФ-Беларусь - здесь Лукашенко ведет себя так как захочет. Ни один из существенных вопросов союзной интеграции в 2008 году не был доведен до конца. Складывается впечатление, что именно Лукашенко задает тон в этих отношениях. Разрыв между позитивной риторикой о перспективах Союза и реальностью зашкаливает. Фундамента для этого Союза - единой валюты - до сих пор не существует. В свою очередь Россия, при всем своем усилении, не может ни шантажировать Лукашенко, ни прижать (например, ценами на энергоносители). Лукашенко требует льготный кредит на поддержку белорусской экономики, Путин ему дает ($2 млрд.). Значит, в Москве понимают, что лучше того, кто сейчас «рулит» в Минске не найти. Опять же, Лукашенко как и Беларусь в целом, не могут «уйти» далеко от России: членство в Евросоюзе остается слишком призрачной мечтой, хотя в макроэкономическом и ментальном плане это может стать более реальным, чем, например, для Украины.
Таким образом, в демагогическом смысле, то есть на словах, мы можем очень много говорить о разных перспективах и успехах строительства союзного государства, но фактически мы не имеем даже надстройку. Ни у одной из стран СНГ нет подобной пропасти между пропагандой и реальностью, как в отношениях России и Беларуси.
Казахстан. Здесь не будет много рассуждений. Реальность очевидна: связка Россия - Казахстан - образует главную ось СНГ, ось всех интеграционных проектов. Какое бы направление мы не взяли (ЕС, Китай, США) эта пара стран обязательно присутствует и играет свою роль. Парадокс в том, что за последние годы никаких существенных омрачений в этих отношений не наблюдалось. Хотя испытаний в 2008 году было более чем достаточно и поле для маневра было более чем узкое. В данном случае речь не идет о естественных трениях между корпорациями, и отдельными узкими интересами.
Реагируя на августовские события на Кавказе, Астана не поругалась с Тбилиси и продемонстрировала приверженность продолжать самый высокий уровень партнерства с Москвой. Москва не требовала невозможного от Астаны (признания независимости Абхазии), так и Астана очень деликатно проводила политику, несмотря на ситуацию диктующую жесткий выбор - поддержать одну или другую строну. Еще одним позитивным итогом года для двух стран нужно назвать договоренность по расширению трубопровода КТК.
Узбекистан. Главный итог - выход из ЕврАзЭС и обсуждаемая перспектива сворачивания работы в ОДКБ. На самом деле, заявление Ташкента не меньшая сенсация, чем новости от 8 августа. Можно сказать - что особенного - Узбекистан и раньше сильно колебался, в зависимости от идей, рождаемых его безсменным лидером. Но в СНГ впервые возник прецедент, когда из структуры близкой интеграции выходит не «оранжевая» республика, а страна стратегически близкая к России, связанная с Москвой одинаковым отношением к ферганским событиям, имеющая генетически похожую с Россией политическую конструкцию.
Впервые, лидер близкого России постсоветского государства ведет себя подобным образом. Впервые, официальная Россия, ужесточенная и усиленная, делает вид, что ничего не произошло, вслед за этим и все экспертное сообщество.
На мой взгляд, это признак того, что мы стали зрелыми. Содружество достигло нового уровня зрелости -- когда возможен выход из интеграционного блока и без замораживания других экономических отношений, без политических реакций.
До войны в Грузии, такой ход Узбекистана, наверняка вызвал бы реакцию негодования.
С другой стороны, в Москве понимают, что Узбекистану некуда уходить. Возвращаться в рассыпающийся ГУАМ? Демарш Каримова можно расценить как результат поверхностной переоценки своей стабилизации. А давно ли та каримовская стабилизация оборачивалась проблемами? Кроме того, Китай с его кредитами и инвестициями пока не выглядит страной на которую можно делать основную ставку, отказываясь от других направлений.
Страны СНГ прошли через разные сценарии развития. Выработался прагматичный подход -- отношения внутри Содружества стали мене травматичными (конечно если не начинается война). В конце 2008 года все стали понимать цену резких антироссийских демаршей.
Александр Караваев.