Политика России в Центральной Азии после вывода войск из Афганистана. Часть 3
20.10.2012, Новое восточное обозрение
Андрей Казанцев
Часть 1 Часть 2
На какие меры сотрудничества по афганской проблеме могла бы пойти Россия?
Ниже я перечислю то, что, по моему мнению, является максимумом, на что могла бы пойти Россия в плане сотрудничества с Западом по афганской проблематике. Т.е., это наиболее оптимистичный сценарий сотрудничества. В реальности, если у обеих сторон перевесит установка не на сотрудничество, а на соперничество, то и эти меры могут не реализоваться или реализоваться лишь частично.
Сохранение «северного транспортного маршрута». Сотрудничество по Афганистану может превратиться в одно из ключевых измерений выдыхающейся политики «перезагрузки» в отношениях России и США. В этом плане северный маршрут станет надежной линией снабжения баз НАТО и правительственных войск в Афганистане в условиях нестабильности южного направления (через Пакистан).
Оказание помощи законному афганскому правительству и антиталибским силам. Россия может оказывать помощь кабульскому правительству по линии расширения программ переучивания афганской полиции, ремонта и эксплуатации вертолетной и другой техники советского производства. Со времен советской оккупации афганские войска и полиция привыкли к советской технике и оружию, которая проще в эксплуатации, чем западная. В случае обострения ситуации в стране и новой угрозы ее раскола Россия может еще больше усилить свою помощь, но в этом случае однозначным приоритетом для нее станет север Афганистана (особенно, таджикские силы). Россия также может продолжить сотрудничество с силами антитеррористической коалиции и с афганским правительством по вопросу борьбы с наркоторговлей. Так, первую совместную операцию на территории Афганистана США, Россия и правительственные силы Афганистана провели уже в конце ноября 2010 г.
Усиление военной и экономической помощи центральноазиатским странам в контексте обеспечения «поясов безопасности» на границах Афганистана. Россия может активизировать свою военную и экономическую помощь центральноазиатским государствам, в т.ч., в контексте объявленной Путиным политики ускорения евразийской интеграции (прежде всего, между Россией, Казахстаном, Кыргызстаном и, возможно, Таджикистаном).
В военно-полицейском плане Россия продолжает оказывать помощь Таджикистану в охране его границы с Афганистаном, эта помощь будет усилена. Может быть также активизирована ежегодная антинаркотическая операция ОДКБ «Канал». Решение этой задачи объективно в интересах ЕС, т.к. именно через эту границу идет основной поток наркотиков в Европу. В случае обострения ситуации в Афганистане укрепление таджикско-афганской и узбекско-афганской границы возможно за счет постоянного дежурства боеспособных элементов сил КСБР и КСОР ОДКБ к северу от афганской границы. Для этого могут быть использованы силы, размещенные на военных базах в Таджикистане (201-я дивизия) и Кыргызстане (аэродром в Канте). Однако, как отмечалось выше, вход российских сил на территорию Афганистана невозможен по внутриполитическим соображениям.
Формирование коалиций ОДКБ с ЕС и НАТО для борьбы с «афганской угрозой». Установление взаимодействия ОДКБ с евроатлантическими организациями (НАТО и ЕС) чрезвычайно важно для стабилизации ситуации вокруг Афганистана. В том случае, если такого сотрудничества не возникнет, ОДКБ и евроатлантические структуры будут продолжать тратить в Центральной Азии ресурсы не столько на борьбу с реальными угрозами с территории Афганистана, сколько на поддержание конкурирующих друг с другом форматов взаимодействия с центральноазиатскими государствами. То же самое относится и к ШОС.
Однако в случае ОДКБ установить сотрудничество будет намного проще, т.к. есть уже соответствующие решения этой организации (от июня 2004 г.), а структура принятия решений в ШОС намного сложнее, т.к. она заключается в согласовании интересов России и Китая. КНР же в силу опасений относительно уйгурского сепаратистского движения в Синьцзяне относится к западному военному присутствию в регионе еще более настороженно, чем РФ. Правда, надо отметить, что внутри ОДКБ расстановка сил по вопросу о сотрудничестве с НАТО постоянно меняется. Если бы блок НАТО сам проявил инициативу в данном направлении, то, возможно, число противников диалога бы поубавилось. В НАТО есть много сторонников диалога с ОДКБ по центральноазиатско-афганской проблематике, так что можно говорить о серьезном расколе в данном вопросе в обеих организациях. В частности, в рекомендациях Группы экспертов по новой Стратегической Концепции НАТО «НАТО в 2020 г.: гарантированная безопасность, динамичное взаимодействие» (май 2010 г.) указывалось: «НАТО должна рассмотреть возможность формирования новых региональных подгрупп, если страны заинтересованы в этом. Еще одна и, может быть, более предпочтительная альтернатива для НАТО - наладить более формальные связи с такими органами, как: Шанхайская организация сотрудничества или Организация Договора о коллективной безопасности. Подобные взаимоотношения должны быть основаны на принципах равенства, взаимного доверия и взаимной выгоды».
В отличие от НАТО, ЕС уже начал формирование правовой базы для взаимодействия с ОДКБ. В частности, в официально принятой «Центральноазиатской стратегии ЕС» (2007 г.) формулируется необходимость «вступить в открытый и конструктивный диалог» с ОДКБ (а также с ЕврАзЭС и ШОС).
Заключение
Взаимодействие России и Запада по афганскому вопросу серьезно осложняется соперничеством за влияние на постсоветскую Центральную Азию и ценностно-идеологическими разногласиями. И на Западе, и в России есть точка зрения о том, что взаимодействие по афганско-центральноазиатским вопросам должно строиться исключительно в рамках «новой Большой игры», т.е. чистого соперничества. Это касается даже таких жизненно важных проблем, как поддержание северного маршрута снабжения войск западной коалиции в Афганистане. Противоречия носят геополитический характер и связаны с определенными историческими традициями. В случае если указанные противоречия удастся преодолеть, Россия сможет в рамках сотрудничества с Западом внести определенный вклад в стабилизацию ситуации в Афганистане и вокруг него: сохранение «северного транспортного маршрута», оказание помощи законному афганскому правительству и антиталибским силам, усиление военной и экономической помощи центральноазиатским странам в контексте обеспечения «поясов безопасности» на границах Афганистана, формирование коалиций ОДКБ и ШОС с ЕС и НАТО в соответствующей сфере.