8 октября 2015
Альянс нейтральных
8 октября 2015
Каримов и Бердымухамедов договорились об общей стратегии.
По итогам визита правительственной делегации Туркменистана во главе с президентом Гурбангулы Бердымухамедовым в Узбекистан, 8 октября в Ташкенте был подписан ряд межправительственных соглашений по дальнейшему развитию двухстороннего сотрудничества в политической, торгово-экономической, транспортной, таможенной, гуманитарной и научно-технической сферах. Президенты Каримов и Бердымухаммедов провели так же переговоры в формате тет-а-тет по актуальным вопросам регионального и международного значения.
Поговорить им, действительно, было о чем. Хотя встреча на высшем уровне по протоколу носила «очередной» характер - Бердымухамедов уже посещал Узбекистан с официальным визитом в ноябре 2013-го, а Каримов летал в Ашгабат в октябре 2014-го, - геополитический фон нынешних переговоров выглядит много острее и напряженнее. Перед авторитарными лидерами двух крупных стран Центральной Азии встали новые и довольно серьезные риски и вызовы, располагающие к сближению государственных интересов. Возможно, даже подталкивающие к общей стратегии во внешней политике и обеспечении безопасности.
В экономике Узбекистан и Туркменистан объединяет общая газовая труба, с осени 2013 резко поменявшая направление - углеводородный экспорт обеих стран развернулся с севера на восток, от России в Китай. Последний покупает газ очень дешево, но зато - в отличии от «Газпрома», даже не планирует сокращать закупки, а напротив требует постоянного увеличения газовых поставок. При этом Узбекистан, как бы не отрицал этого на официальном уровне, с каждым годом испытывает все больший дефицит не газовых энергоносителей - автомобильного бензина и ГСМ, острая нехватка которых стала периодически ощущаться даже в столичной Ташкентской области. Преференции на поставки относительно дешевых нефтепродуктов из Туркменистана могли бы если не решить полностью проблему бензинового дефицита в Узбекистане, то в значительной мере снизить его негативное влияние на макроэкономику страны. В разной степени Туркменистан и Узбекистан испытывают и последствия экономического кризиса, разразившегося в странах Таможенного союза после введения международных санкций против России. Ашгабат сегодня почти ничем не завязан на российском рынке. Тогда как Ташкент за последний год понес весьма ощутимые финансовые потери - и от резкого сокращения продаж в СНГ продукции своего автомобилестроения, и, главным образом, от сокращения объемов денежных переводов, отправляемых трудовыми мигрантами. Поэтому Узбекистан в последнее время проявляет повышенный интерес к развитию торговых и транспортно-логистических связей с Туркменистаном. Собственный внутренний рынок юго-западного соседа, конечно, не обладает большой потенциальной емкостью для товаров узбекских производителей. Сравнительно не велик до сих пор и взаимный товарооборот между двумя странами. Но через Туркменистан могут открыться новые транзитные пути наземного экспорта из Узбекистана в Иран, Пакистан, Индию, Закавказье. Не случайно правительство Узбекистана недавно приняло решение перенести отдельные промышленные производства из густонаселенных центральных и восточных регионов на, пока еще слаборазвитый в индустриальном смысле, запад. Например часть линий по сборке легковых минивэнов и новых компактных грузовиков с весны этого года была перенесена с завода GM-Uzbekistan под Андижаном в Хорезмскую область - поближе к границам Туркменистана. Разумеется, для осуществления этой долгосрочной стратегии необходимы не просто добрососедские отношения, но и взаимовыгодная заинтересованность, выраженная в построении благоприятных таможенных правил и прочих трансграничных процедур. До сих пор их созданию способствовала в основном добрая воля и политическая логика лидеров двух соседних государств. Теперь, возможно, появились и не только личностные резоны.
Согласно совместному заявлению, подписанному президентами Гурбангулы Бердымухамедовым и Исламом Каримовым 8 октября в Ташкенте, политические лидеры Туркменистана и Узбекистана в одинаковой мере всерьез озабочены ростом террористической и военной угрозы во всем мире, и в регионе Центральной Азии. Напомним события предшествующих дней. 28 сентября боевики движения Талибан захватили Кундуз - административный центр одноименной провинции на севере Афганистана, в непосредственной близости от границы с Таджикистаном. По мнению международных наблюдателей, этот захват во многом напомнил летнее наступление ИГИЛ на иракский Мосул. Несмотря на численное превосходство, правительственные силы Афганистана бежали. Талибы овладели Кундузом молниеносно, почти не встречая сопротивления. Они убивали мирных жителей, насиловали женщин, расстреливали чиновников, служащих и военных, выпустили из тюрем всех заключенных, захватили арсенал и разграбили банки. При поддержке американской авиации и спецназа афганским войскам удалось через несколько дней отбить Кундуз, но ситуация показала насколько в действительности слабы сейчас позиции правительства Ашрафа Гани и стабильность в Афганистане после вывода сил антитеррористической коалиции. Перед лицом этой близкой угрозы президент Таджикистана Эмомали Рахмон, в сентябре с трудом подавивший за две недели антиправительственный мятеж генерала Назарзода, посетил 6 октября в Сочи президента РФ Владимира Путина, и заручился его поддержкой. Хотя Путин и Рахмон заявили, что Россия не собирается наращивать военного присутствия в Таджикистане, к составу 201-й российской военной базы в Таджикистане была придана авиагруппа, состоящая из ударных вертолетов Ми-24П и транспортно-боевых Ми-8МТВ, базирующихся на аэродроме Айни в Гиссарском районе Таджикистана в 30 км от Душанбе. По сообщениям российских СМИ, данные вертолеты могут «выполнять задачи по перевозке грузов, авиационному прикрытию войсковых колонн, высадке тактических воздушных десантов, постановке минно-взрывных заграждений с воздуха, эвакуации больных и раненых, воздушно-инженерной разведке местности». Многие политические аналитики допускают, что в случае успеха военных операций России в Сирии, ИГИЛ может попытаться перенести свою активность к границам Центральной Азии, как бы «открыв второй фронт» на севере Афганистана. Группа ООН по мониторингу Аль-Каиды сообщает, что в Афганистан из Ирака и Сирии уже прибыли 70 полевых командиров, а лидер ИГИЛ Абу Бакр аль-Багдади объявил о включении в свой самозваный «халифат» афганской «провинции Хорасан». Хотя сейчас между Талибами и ИГИЛ существуют идеологические разногласия и даже открытые конфликты, обе группировки представляют несомненно большую угрозу для безопасности в регионе. Международные военные эксперты недавно назвали участок границы Узбекистана с Афганистаном наиболее хорошо укрепленным и обороноспособным. Туркменистан так же граничит с афганскими провинциями Фарьяб, Джаузджан, Бадгис и Герат, где в последнее время отмечена значительная концентрация и активность различных групп террористов - талибов, ИГИЛ и, недавно присягнувших на верность «халифату», боевиков Исламского движения Узбекистана (ИДУ). Весной и летом 2015 года вооруженные террористы уже совершили несколько нападений на туркменских пограничников. Некоторые политологи рассматривают, как наихудший сценарий, возможность попытки вооруженных групп прорваться из Афганистана через малонаселенные территории на востоке Туркменистана к таким стратегически уязвимым точкам на западной границе Узбекистана как Туямуюнский гидроузел или Аму-Бухарский канал. По сообщениям неправительственных СМИ, в настоящий момент Туркменистан сосредоточил вдоль границы с Афганистаном до 70 процентов боеспособной техники и вооружения сухопутных войск, а пограничные войска на юге Марыйского и Лебапского велаятов, усилены дополнительными орудиями артиллерии и ПВО. За день до визита в Ташкент президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов провел выездные заседания Госсовета в Министерстве национальной безопасности и Министерстве обороны, заслушав отчеты и произведя крупные кадровые перестановки руководителей силовых структур. Примечательно, что 7-8 октября в Узбекистане побывала с рабочим визитом и российская военная делегация во главе с заместителем Минобороны РФ Анатолием Антоновым.
О чем детально договорились в плане обеспечения общей безопасности Каримов и Бердымухамедов на встрече при закрытых дверях, прессе, разумеется, неизвестно. Но неправительственные аналитики с большой уверенностью полагают, что ими была выработана совместная стратегия противодействия нынешним террористическим угрозам - по юридической форме не противоречащая официальному статусу Туркменистана и Узбекистана как нейтральных стран, принципиально не входящих ни в какие военно-политические блоки, и не допускающих присутствия на своей территории иностранных военных контингентов. Хотя узбекские танки и БТР могут шустро бегать и по песчаной пустыне, а боевая авиация в прошлом уже доказала свою эффективность против групп террористов, вряд ли речь шла о возможности совместных военных действий. Но, по мнению собеседников «Деловой Недели» в Ташкенте, нейтральный статус обеих стран не исключает сближения их позиций на дипломатическом поле, как и координации действий их армий, разведки и силовых структур на потенциальном театре военных действий.
Нигора Юлдашева, Ташкент.