CA-News.INFO

Central Asia regional news digest

Смогут ли переизбранные Каримов и Назарбаев спасти Узбекистан и Казахстан?

6 апреля 2015

29 марта в Узбекистане прошли президентские выборы, на которых, как и ожидалось, убедительную победу одержат бессменный (с 1989 г.) лидер республики Ислам Каримов.

Это событие имеет, на мой взгляд, особый, знаковый характер перед намеченным на 26 апреля соответствующим голосованием в Казахстане. Дело в том, что узбекская политическая ситуация во многом является отражением положения в этой стране. И в Астане, и в Ташкенте государственная система выстроена исключительно под ныне действующих лидеров еще советского времени - Нурсултана Назарбаева и Ислама Каримова.

Ясно, что, как и в Узбекистане, выборы в Казахстане не принесут сенсации: голосование в пользу Назарбаева будет варьироваться между 90 и 100 процентами голосов. Оба этих лидера, создавшие жесткие авторитарные режимы, обладают серьезным административным ресурсом для гарантированной победы, а их конкуренты по выборам являются практически никому не известными людьми, по сути являющимися спойлерами, предназначенными украсить победы действующих лидеров.

В любом случае, по содержанию обе эти выборные кампании практически полностью идентичны. Изначально в том и другом случае президентам было/будет гарантировано переизбрание.

Примечательно, что победы обоих этих лидеров устраивают и внешнеполитических игроков, которым, во всяком случае пока, удобно иметь отношения со стабильными партнерами в Центральной Азии, пока в других регионах мира наблюдаются обратные процессы. Также это отвечает интересам многочисленных инвесторов, как западных, так и российских, и, конечно же, китайских. Все эти стороны сейчас извлекают практическую выгоду от эксплуатации сырьевых богатств местных государств.

Проблема (в том числе и для России) состоит в том, что обе страны вступили в период ожидания смены власти. В силу преклонного возраста обоих политических «титанов», скорее всего, это могут быть их последние избрания.

Примечательно, что происходит это в условиях явного отсутствия видимых преемников. И Каримов, и Назарбаев по понятиям мусульманского мира «лишены милостей Аллаха» - никто из них не имеет сыновей, чтобы оформить династию по образцу и подобию того, как это произошло в Азербайджане и Сирии.

Что же касается дочерей, то они уже не могут претендовать на какой-либо серьезный политический статус. В одном случае они фактически устранились от политики. Например, это Алия Назарбаева; Динара Кулибева постоянно проживающая в Швейцарии, и Лола Каримова-Тилляева, не имеющая практически никакого аппаратного веса даже в МИД страны, где она числится дипломатом. В другом - ситуация выглядит еще хуже в силу того, что дочери президентов или их ближайшие родственники оказались засвечены в громких коррупционных скандалах (Дарига Назарбаева в связи с уголовным делом в отношении ее мужа Рахата Алиева, погибшего в феврале 2015 г. в венской тюрьме при невыясненных обстоятельствах, и Гульнара Каримова, фактически находящаяся под домашним арестом).

С другой стороны, и Назарбаев, и Каримов за время своего правления тщательно и регулярно «пропалывали политические грядки» своих стран, своевременно «задвигая» или устраняя конкурентов. Это привело к отсутствию в их окружении дееспособных управленцев, способных сохранить их достижения, которые особенно заметно выглядят в случае с Казахстаном.

Да, вокруг каждого из них имеются видные фигуры, которые, однако, являются лишь «техническими» деталями государственного механизма, способные функционировать лишь «под» пока еще действующими президентами двух стран.

Важно, что и Каримов, и Назарбаев, являясь продуктом авторитарной советской эпохи, при этом служат «скелетом» выстроенной исключительно под себя государственной системы своих государств и региона в целом. Следовательно, очень велик риск того, что она с их смертью или недееспособностью в лучшем случае прекратит работать.

Опасность ситуации для последующей стабильности двух стран состоит и в том, что там фактически отсутствует как таковая политическая легальная оппозиция, которая загнана в подполье. О том, к чему это может привести, свидетельствует ситуация в той же Сирии, где вся оппозиция, начиная с коммунистов и заканчивая «либералами», до недавнего времени сидела в тюрьме.

Подобная «селекция» в мусульманских странах обычно вызывает предсказуемую трансформацию оппозиционеров в исламских радикалов. Причем по сравнению с Казахстаном, где противникам существующей власти еще позволяется выступать в блогах и социальных сетях, в Узбекистане действует тотальный запрет на критику правящего режима. Впрочем, в обоих этих государствах, как свидетельствовали события в узбекском Андижане и казахстанском Жанаозене, любые серьезные уличные протесты очень жестко подавляются.

Важно, что тому же Каримову уже фактически брошен вызов. Речь идет о наличии такой влиятельной силы «по другую сторону Пянджа», как Исламское движение Узбекистана (ИДУ), имеющего глубоко законспирированные ячейки в Ташкенте и других крупных городах. Примечательно, что в последние месяцы они все чаще отмечаются своими «промо-акциями» с разбрасыванием листовок экстремистского содержания и установками флагов «Исламского государства» на улицах и площадях. О вступлении туда лидеры ИДУ заявили в 2014 г.

И это не только проблема, учитывая общность вызовов для обеих стран. Впрочем, как продемонстрировали события предыдущих лет, в том числе и крупные спецоперации в различных районах Казахстана, исламские радикалы создали себе достаточно прочную базу и в этой стране.

Иными словами, проблема религиозного экстремизма актуальна как для Астаны, так и для Ташкента, до сих пор считавшихся оплотами стабильности в регионе. Не случайно, что именно эти государства дали в регионе наибольший процент добровольцев «Исламскому государству».

Опасность для Астаны и Ташкента состоит в том, что, как показывает практика, обычно за время конфликтов гибнут не более 30-40 процентов подобных «волонтеров». Выжившие возвращаются на родину в совершенно ином качестве - получив бесценный опыт ведения диверсионно-подрывной работы и, следовательно, становясь на порядок опаснее.

Кроме вызова со стороны религиозных экстремистов, обе республики испытывают сложности в плане решения национального вопроса. Например, для Узбекистана это нерешенная проблема Каракалпакии, усугубившаяся в результате экологической катастрофы в районе Аральского моря, а также киргизского и таджикского меньшинств. В свою очередь, «узбекский вопрос» актуален для Казахстана.

В подобных условиях, усугубляющихся (особенно для Узбекистана) экономическими проблема, и будет происходить «дворцовая» борьба за выдвижение на место президента. Сейчас вокруг того же Каримова из реально весомых фигур остался глава руководитель Службы Национальной Безопасности (СНБ) Рустам Иноятов, фигура номер два в стране и глава управления делами президентской администрации Зелимхан Хайдаров. Все остальные представители узбекской политики являются слишком молодыми или «легкими» по аппаратному весу, чтобы реально на что-то претендовать, тем более в схватке с чекистами, оказавшимися способными разгромить еще недавно главную фаворитку «на трон» - старшую дочь президента Гульнару Каримову.

Впрочем, в «час Х» они могут объединиться и попробовать повторить «историю Берии», и в этом случае Иноятову отнюдь не гарантирован успех. Другое дело, что, будучи очень опытным «хищником», он способен предугадать подобное поведение конкурентов. И еще одна сильная его сторона - главный узбекский чекист не стремится стать самостоятельным лидером страны. Для него куда удобнее управлять, подобно «серому кардиналу», оставаясь в тени, стремясь манипулировать «засвеченными» политическими фигурами.

И, несмотря на то, что формально наилучшие позиции на роль преемника пока имеют представители самаркандского и ташкентского кланов председатель правительства Шавкат Мирзияев и его первый заместитель Рустам Азимов, реально расстановка сил может поменяться в ближайшее время и внезапно, как это уже неоднократно происходило в истории страны с не менее влиятельными лицами.

С другой стороны, необходимо отдавать себе отчет в том, что за время независимого развития страны клановая структура страны заметно трансформировалась и основные группировки, борющиеся за власть, уже скорее имеют надклановый характер. В этой ситуации столкновения «больших интересов» стороны могут прийти к компромиссу. Иными словами, чтобы избежать войны за свое наследство, Каримов и Назарбаев способны назначить на пост преемника (это может быть и временная фигура), который бы удовлетворил все группировки.

Подобная ситуация компромисса возможна лишь в том случае, если такой кандидат будет достаточно слабым, чтобы «не возвышаться» над схваткой в чью бы то ни было пользу.

Впрочем, полагать, что пребывающие в преклонном возрасте Назарбаев и Каримов не озаботились созданием хотя бы временных конструкций, которые бы стали «мостиком» на переходный период, не следует. Слишком велики риски дестабилизации, чтобы все стороны относились к этому сценарию слишком легкомысленно. В любом случае, эти «технические» фигуры, если они реально существуют, находятся на не таком уж отдаленном от политических мастодонтов расстоянии.

О возможном начале реальной схватки за власть может служить выдвижение и укрепление как реальных кандидатов в преемники, так и соответствующих государственных институтов. И в этом смысле последовавшие менее чем через неделю после проведения выборов алармические заявления представителей спецслужб страны о грозящей ей опасности со стороны исламских радикалов являются серьезным индикатором относительно стремления узбекских чекистов «оседлать» этот процесс, сконцентрировать вокруг себя основные ресурсы и «кнопки» принятия решений.

Следует заметить, что для России также небезразлична ситуация в Узбекистане. Несмотря на противоречивое поведение Каримова относительно пророссийских интеграционных проектов (в том числе со вступлением и выходом из ОДКБ, нежеланием вступать в ЕАЭС), реально Ташкент сильно зависит от Москвы в плане военно-технического сотрудничества и труда миллионов узбекских гастарбайтеров, до сих пор работающих на территории РФ. А это как раз слабое место президента Узбекистана.

Отношения с «партией трудовых мигрантов» у самого Каримова, мягко говоря, не самые лучшие. Причем сам президент страны обвинял их «в лени» и нежелании трудиться на благо Узбекистана и даже пытался ограничивать их въезд-выезд. И если он (например, при помощи Кремля) не найдет с ними диалог, это может кончиться для него самого и всего правящего узбекского режима очень плохо.

В любом случае, исход политической борьбы может повлиять на пока еще достаточно вялый, но все же поединок двух стран за региональное лидерство, а также за пусть и несильно выраженное, но соперничество Москвы и Пекина. Причем декабрьский визит 2014 г. в Ташкент Владимира Путина, сопровождавшийся списанием абсолютной части узбекских долгов Москве, стал попыткой качественно развить двусторонние отношения на современном этапе и развернуть в интеграционные проекты, как это уже произошло с Казахстаном.

Хотя, разумеется, один из самых главных ресурсов для выстраивания отношений - ресурс времени - уже упущен. В Узбекистане достаточно прочно успел обосноваться Китай, индикатором чего служит тот факт, что ранее уходивший в Россию газ теперь отправляется в Поднебесную. Впрочем, борьба за регион, в которую постоянно вмешивается Запад, далеко не завершена. Основная схватка - впереди. Тем более, что в ожидания внешних сил могут вкрасться ошибки, связанные с неверно установленными сроками относительно начала настоящей борьбы за центрально-азиатские «ханства».

Необходимо оговориться: пока политически списывать обоих президентов преждевременно. Как известно, современная медицина творит чудеса, кроме того, их нынешний возраст (77 лет у Каримова и 74 у Назарбаева) оставляет серьезный временной резерв для продолжения руководства своими странами.

Мировая политика изобилует примерами, когда государствами управляли и в более солидном возрасте. Например, египетскому лидеру Хусни Мубараку на момент его насильственного отстранения от власти исполнилось 83 года. Между тем, знаменитый творец китайских реформ Дэн Сяопин продолжал править КНР в 93 года, и этот своего рода «рекорд» имеет все шансы побить 90-летний президент Зимбабве Роберт Мугабе.

В этой связи нельзя исключать затягивание на неопределенное время конечного решения судьбы этих стран и региона в целом. Что, однако, не отменяет остроты борьбы за их «наследство», которая при таком сценарии развития событий будет только обостряться.

Сергей БАЛМАСОВ

inozpress.kg

Предыдущая статья"Границу надо ставить на замок"
Следующая статьяВашингтон опять задумался над ослаблением России в Центральной Азии