13 февраля 2012
Россия: Путин утрачивает связь с националистами? | Eurasianet: Русская Служба
13 февраля 2012
Россия: Путин утрачивает связь с националистами?
Понедельник, 13 февраля, 2012 - 04:34, Eurasianet: Русская Служба
by Игорь Торбаков
Премьер-министр России Владимир Путин на встрече с представителями конфессий и национально-культурных и общественных организаций в 2011 г. Радикальные этнонационалисты считают, что в государстве нет места для представителей нерусских национальностей. Экономические трудности последних лет способствовали росту популярности этнонационализма за счет имперской его разновидности. (Фото: Официальный сайт Председателя Правительства России)
Комментарий EurasiaNet
НОВОСТИ / КОММЕНТАРИИ. Не будем загадывать на будущее, но похоже, Владимир Путин - человек, вознамерившийся вернуть себе в марте пост президента РФ - утрачивает связь с одним из главных сегментов своего электората, а именно, с националистами.
Данный факт чреват целым рядом важных последствий для России и ее соседей по Евразии. Он может повысить вероятность того, что Россия удастся нащупать сбалансированную позицию между республиканскими идеалами и национализмом, что будет способствовать становлению подлинно демократического государства. Но столь же легко он может подтолкнуть и к попытке подкорректировать нынешние государственные границы России, что может иметь самые непредсказуемые последствия.
После ноябрьских парламентских выборов 2011 года, вызвавших беспрецедентные акции протеста, авторитарная политическая модель Путина во многом утратила свой блеск. Засилье коррупции и всплеск межнациональной напряженности, вызванный присутствием в российских городах трудовых мигрантов, способствовали усугублению чувства отчужденности среди широких слоев населения.
23 января, в надежде укрепить свои позиции у электората, Путин опубликовал в "Независимой газете" обширную статью под названием "Россия: Национальный вопрос". Публикация, являющаяся по своей сути предвыборной пропагандой, призванной убедить избирателей, особенно российских националистов, что путинская модель национализма являет собой для России оптимальный путь развития. Если вкратце, то она представляет собой эклектическую смесь устаревших постулатов имперского или цивилизационного национализма вкупе с обещанием навести строгий порядок в сфере трудовой миграции.
По представлению Путина, Россия является "уникальной цивилизацией", к которой неприменимы традиционные понятия нации-государства. Он неоднократно называет Россию "многонациональным государством", утверждая при этом, что русские выступают в нем "государствообразующим народом", "великая миссия" которого заключается в том, чтобы "объединять, скреплять" цивилизацию. И пусть в России живет множество народностей и национальностей, "мы единый народ", объединенный, по мысли Путина, "общей культурой и общими ценностями". Характер этих общих связующих ценностей он не конкретизирует.
Далее Путин доказывает, что его авторитарная политическая модель есть то, что скрепляет эту уникальную цивилизацию в виде Российской Федерации. Премьер и потенциальный президент дает понять, что какие-либо политические изменения нежелательны, что сохранение создавшегося положения вещей является наилучшей гарантией стабильности государства в долгосрочной перспективе.
Но если Путин полагал, что статья в "НГ" поможет ему укрепить свои националистические позиции и сплотить националистов вокруг себя, то он жестоко ошибся. Вместо того, чтобы выдвинуть Путина на передний край националистического движения в России, статья продемонстрировала: Кремль не поспевает за современными тенденциями в националистической идеологии.
В последнее время в России в этой сфере произошел резкий сдвиг, который Путин, по всей видимости, упустил из виду. В стране всегда существовали два конкурирующих националистических течения: так называемый имперский национализм и национализм этнокультурный. Первый ставит во главу угла государство, его мощь и международный престиж, второй прославляет нацию, ее культуру и веру. На всем протяжении российской истории сторонники первого течения обычно придерживались прагматического взгляда на национализм, видя в нем по большей части инструмент укрепления государственных институтов и власти правящего класса. Его последователи традиционно выступали за территориальную экспансию с последующей ассимиляцией национальных меньшинств.
Радикальные этнонационалисты же считают, что в государстве нет места для представителей нерусских национальностей. Это течение национализма, естественно, представляет особую проблему для имперских националистов, будь то русские самодержцы, советские комиссары или путинцы, выступающие за "управляемую демократию" и полагающиеся на энергетическую политику как средство продвижения своего влияния в странах ближнего зарубежья.
Экономические же трудности последних лет способствовали росту популярности этнонационализма за счет имперской его разновидности. Эту тенденцию подчеркивает рост популярности лозунга "Россия для русских!" Путин, явно причисляющий себя к имперской школе, не склонен признавать данную тенденцию. Ему свойственен излишне упрощенный подход к подъему этнонационалистического направления и изображение его последователей смутьянами, чьи идеи могут привести к дезинтеграции Российской Федерации.
Еще одним фактором, который упускает из виду Путин, состоит в большей, чем когда бы то ни было, раздробленности националистического движения. Некоторые сторонники имперского национализма из числа более молодых и образованных стали переходить с позиций, воспевающих сильное государство, к демократическим принципам, выступая за формирование широкого национал-демократического движения для борьбы с правящим авторитарным режимом.
И, наконец, имеется еще одно крыло российских националистов, в чем-то смыкающееся с этнокультурным мышлением. Его последователи выступают за необходимость отречения от элементов имперских, мессианских и неоевразийских догм, предпочитая сосредоточить усилия, по совету Александра Солженицына, на возрождении в прежних границах Великой России.
Правда, националисты всех мастей так и не определились с каверзным вопросом, что же представляет собой эта Великая Россия и где ее границы. В отличие от сторонников имперского национализма путинского поколения, националисты более молодой и либеральной формации готовы принять идею, что создание демократического российского национального государства, возможно, повлечет за собой пересмотр ее государственных границ. Некоторые ведущие идеологи национализма, такие как Валерий Соловей, прогнозируют выход из состава государства Северного Кавказа - классического имперского приобретения России, а также возможную утрату других нерусских территорий, которые произойдут "в течение нашей жизни".
Если в одной части территория России сократится, то в другой возможно ее приращение. Так, например, Солженицын, высказал в начале 1990-ых годов предположение, что в состав России может войти северный Казахстан - район, где проживает много этнических русских.
Вряд ли углубляющийся раскол между Путиным и значительным сегментом националистического движения будет стоить ему президентского поста. Несмотря на растущее недовольство стилем его правления, Путин был и остается практически единственным реальным кандидатом на победу на мартовских выборах. Но если Путин будет и впредь упорно придерживаться своих традиционных имперско-националистических представлений, его администрацию могут поджидать серьезные неприятности.
В отсутствие в РФ подлинного федерализма государство будет оставаться, по сути, имперской структурой. Подобной "мини-империей", как называют ее некоторые обозреватели, можно управлять лишь недемократическим путем, когда Кремль жесткой рукой держит под контролем и русский, и всякий другой этнонационализм.
Путин резко раскритиковал лозунг "Россия для русских" и предостерег, что любые попытки создания политических партий на региональной основе будут пресекаться. Подобные заявления свидетельствуют о том, что для проведения в жизнь его представления об "уникальной российской цивилизации" потребуется сила. Но так ли уж силен будет Путин, если большое число националистов, возможно большинство, его не поддержат?
От редактора: Игорь Торбаков является старшим научным сотрудником Центра российских и евразийских исследований университета Упсалы в Швеции