На "закаспийском фронте" перемены
Геополитическое влияние России в Центральной Азии подвергается заметной эрозии
14 июля 2012/ЭХО
НУРАНИ
Центральная Азия, несколько веков находившаяся в состоянии политической летаргии, вновь в центре масштабной геополитической "игры". Так, итальянская La Repubblica анализирует вероятность повторения в странах этого региона событий, аналогичных "арабской весне". И по ее мнению, правительства бывших советских среднеазиатских республик опасаются восстаний по примеру тех, что имели место в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Через структурные реформы, которые носят косметический характер, и поверхностные демократические перемены деспоты гарантируют себе выживание. "Эхо восстаний в Северной Африке и на Ближнем Востоке, а также угроза распространения на регион "арабской весны" заставили перейти в оборону президентов, которые в настоящее время возглавляют пять бывших советских республик Центральной Азии. Они боятся выпустить из рук рычаги власти и вынуждены противостоять волне исламизации, способной вытеснить существующие политические структуры", - пишет издание. "Северную Африку и Ближний Восток объединяют с Центральной Азией такие факторы, как бедность, авторитаризм, коррупция, политическая преемственность, государственный контроль над прессой и СМИ, ограниченное представительство оппозиционных политических партий, высокая безработица среди молодежи", - пишет La Repubblica. "Политическая преемственность является одной из ведущих черт, характеризующих Центральную Азию. Президенты Узбекистана и Казахстана, Ислам Каримов и Нурсултан Назарбаев, руководят своими странами с 1991 года после обретения этими республиками независимости, в то время как Эмомали Рахмон стал президентом после кровопролитной гражданской войны и теперь сохраняет в своих руках всю полноту власти. В Туркменистане политические изменения произошли в 2007 году после смерти президента Сапармурата Ниязова. На его место в лучших традициях прошлого был назначен Гурбангулы Бердымухамедов. Исключением стал Кыргызстан, переживший за последние годы так называемую "революцию тюльпанов" и "контрреволюцию" в 2010 году, которая привела к переходу от президентской к парламентской республике", - уверена газета.
"Реакция президентов центральноазиатских стран на дестабилизирующую угрозу арабских революций колеблется между умеренными и формальными реформами и дальнейшим ужесточением политики в отношении манифестаций протеста. Осознание важной роли социальных сетей в успехе "арабской весны" заставило глав центральноазиатских республик блокировать доступ к Twitter и Facebook, ограничить выход в Интернет при помощи приобретенных в Китае фильтров", - продолжает она.
"Жесткость узбекского и туркменского режимов гасят на корню надежды, связанные с началом процесса демократизации. Возможные восстания в Узбекистане могут привести к реализации сценариев по примеру сирийского или ливийского, что неизбежно приведет к подрыву стабильности во всем регионе. Ситуация может усугубиться с вероятным вмешательством России и Китая, связанных со странами региона многосторонними или двусторонними обязательствами", - отмечает автор статьи. "Россия и Китай заинтересованы в сохранении статуса-кво: поэтому нельзя исключать того, что Москва и Пекин могут поддержать изменения в руководстве этих стран, если их интересы не будут совпадать с интересами нынешнего руководства стран Центральной Азии", - уверена газета, которую цитирует "ИноПресса".
Насколько четко и адекватно итальянские эксперты рассуждают и об "арабской весне", которая все меньше напоминает "демократический порыв" и все больше смахивает на весьма реакционную "клерикальную осень", и о внутриполитической ситуации в самой Центральной Азии - тема для весьма обширной дискуссии. Однако журналист La Reppublica не ошибся в одном: интересы правящих элит в странах Центральной Азии все сильнее расходятся с интересами Москвы и выступающего в союзе с ней Пекина, и выход Узбекистана из военного союза ОДКБ был, похоже, лишь первой ласточкой. Потому как под вопросом оказалось российское военное присутствие в Таджикистане и Кыргызстане.
Напомним: как уже писала наша газета, еще около двух недель назад главком Сухопутных войск РФ Владимир Чиркин заявил, что будущее российской базы, дислоцированной в этом регионе фактически с момента окончания Великой Отечественной войны и являющейся крупнейшей сухопутной российской РВБ за пределами РФ, находится под угрозой. Дескать, "Таджикистан выдвигает совершенно невыполнимые требования, которые все время изменяются", и ведет "некрасивую "восточную торговлю", которой пока не видно конца". Тогда же Чиркин объявил и об угрозе локального вооруженного конфликта в регионе, чем вызвал негодование у таджикских дипломатов.
Чиркин пояснил, что речь идет, в частности, о сроках размещения базы: "Предлагалось ограничиться сначала 10 годами, затем 20, в крайнем случае - 29 годами. Затем захотели безвозмездно получить боевую технику, потом - боеприпасы. Такие же предложения идут по денежным средствам за базу". 3 июля глава Генштаба ВС РФ Николай Макаров сообщил, что Минобороны России решило приостановить выделение средств на развитие 201-й РВБ, пока не решен вопрос о продлении срока пребывания там российских военных. Он напомнил, что между двумя странами была достигнута договоренностьм, согласно которой протокол на продление соглашения о размещении этой базы на территории Таджикистана после 2014 года будет подписан в первом квартале текущего года. Однако "Таджикистан вдруг заупрямился, и мы вынуждены были приостановить выделять средства на обустройство базы, пока не прояснится ситуация", подчеркнул Макаров, выразив надежду, что "здравый смысл все-таки победит".
В ответ замдиректора Центра стратегических исследований (ЦСИ) при президенте Таджикистана Сайфулло Сафаров заявил, что Таджикистан не требует от Москвы сотни миллионов долларов за дислокацию в республике 201-й российской военной базы, но добивается уважения национальных интересов страны. "Деньги для нас - не главное. Интересует нас в первую очередь судьба наших трудовых мигрантов, проживающих и работающих на территории РФ. Кроме того, мы заинтересованы в снижении экспортных пошлин на российские нефтепродукты для нашей республики", - объявил Сафаров на пресс-конференции в Душанбе.
При этом он подчеркнул, что "ежегодная сумма в 250-300 млн. долларов, которые якобы Таджикистан требует за размещение 201-ой РВБ в республике, надуманная", передает "Интерфакс". Ранее в четверг "Коммерсант сообщил со ссылкой на неназванный источник в Таджикистане, что Душанбе требует от Москвы в качестве ежегодной арендной платы за 201-ю базу не менее 250 млн долларов. "Так же у нас есть другие экономические и политические интересы, которые, хотелось бы, чтобы учитывались нашим партнером", - отметил Сафаров, не уточнив, что это за интересы. "Будем договариваться", - резюмировал он.
Как отмечает в этой связи Newsru.com, в России работает около миллиона гастарбайтеров из Таджикистана. Официальный Душанбе часто поднимает вопрос нарушения прав трудовых мигрантов в России, которые обеспечили в 2011 году приток в страну 2 млрд. 960,6 млн. долларов - на 33,6% больше, чем в 2010 году. Это составляет 45,4% к ВВП страны за прошлый год. Также около 90% импортируемых нефтепродуктов Таджикистан получает из России, и не первый год ведет безуспешные переговоры о снижении или полной отмены экспортных пошлин, как это было сделано ранее Москвой для Кыргызстана.
Но самое главное - и неприятное для Москвы - состоит в том, что Россия уже не является для Таджикистана единственным "окном в мир". Так, солидную партию военной техники Таджикистану готовы на безвозмездной основе предоставить США. В настоящее время Пентагон ведет с этой страной, а также с Кыргызстаном и Узбекистаном о том, чтобы после вывода в 2014 году войск НАТО из Афганистана американская техника осталась в регионе.
Плюс ко всему в Таджикистане не могут не испытывать разочарования в связи с тем, что Москва не оказала этой стране ожидаемого экономического содействия. И уж тем более ей не простили малопонятных маневров вокруг Рогунской ГЭС, которую в Таджикистане Москва обещала достроить, в Узбекистане же, наоборот, клялась не достраивать.
Одновременно "зашаталась почва" и под российской военной базой в киргизском Канте. Кыргызстан намерен с 2014 года увеличить арендную плату за использование трех российских военных баз на своей территории - с таким заявлением выступил министр обороны страны генерал-майор Таалайбек Омуралиев, передает РИА "Новости". "Повышение арендной платы продиктовано инфляцией, - цитирует Омуралиева "Российская газета" . - Растут цены на недвижимость, территорию".
Всего на территории Кыргызстана находятся четыре военные базы. Однако одна из них - авиабаза "Кант" - работает в интересах ОДКБ, и ее, как подчеркнул министр обороны , изменения не коснутся. Кыргызстан просто не может требовать плату за авиабазу в Канте, которая работает в интересах организации, уточняет "Новый регион". "За коммунальные услуги авиабазы "Кант" Кыргызстан платит сам, и ежегодная плата составляет более 300 миллионов сомов в год (приблизительно 231 миллион рублей)", - пояснил Омуралиев.
Нынешнюю же стоимость аренды остальных трех баз - базы подводных испытаний оружия в Караколе, центра военной связи в Кара-Балте и радиосейсмической лаборатории в Майлы-Суу - министр обороны Кыргызстана не уточнил, равно как и не объявил публично, насколько она будет повышена. Киргизские военные объявили лишь что в марте этого года Минобороны РФ погасило долг в 15,5 миллиона долларов за эти базы.
Однако киргизский министр подчеркнул, что на переговорах с Россией также идет речь о продлении сроков использования баз, однако они пока не определены. "Нахождение российских баз в Кыргызстане выгодно двум странам, это меры безопасности, это не вопрос цены, поэтому мы обязательно найдем взаимовыгодное решение", - сказал Омуралиев.
Формально ни в Кыргызстане, ни в Таджикистане не стремятся к полному разрыву с РФ. Однако теперь диалог с Москвой тут ведут уже по-другому. Если раньше ее просили остаться и заняться решением местных проблем, то теперь ей уже предлагают задуматься об интересах местных государств, если российские военные желают по-прежнему располагать здесь условиями для базирования. Но вот готова ли Москва к такому повороту событий вообще и к необходимости платить за базы реальные деньги в частности - вопрос открытый.