15 августа 2009
Душанбе на распутье : Казахстан. Деловая Неделя.
15 августа 2009
14 августа 2009г. ? 30 (858), Казахстан. Деловая Неделя.
Юрий СИГОВ, Вашингтон
Душанбе на распутье Таджикское руководство делает все возможное, чтобы как можно выгоднее продать США и России свое стратегическое положение в регионе Центральной Азии
Как только президент США Барак Обама появился в Белом доме и потихоньку стал осваиваться в вопросах внешней политики, одним из его ключевых направлений деятельности стало расширение операции сил коалиции в Афганистане и соответственно - вовлечение в этот процесс не только давних американских союзников в Европе, но и соседних с Афганистаном государств.
Соединенные Штаты сразу же дали понять, что решение афганской прблемы - дело «долгоиграющее». Войска НАТО и США в этой стране будут находиться явно неопределенно долгое время. А если в Афганистане и суждено вообще добиться хотя бы какой-то стабилизации, то для этого придется поработать не только Вашингтону и Брюсселю, но и всем находящимся вблизи афганских границ государствам Центральной Азии.
Неудивительно поэтому, что среди главных потенциальных союзников в афганской эпопее сил коалиции стал фигурировать Таджикистан, для которого одно наличие практически «сквозной границы» в 1500 километров уже дает возможность разыгрывать с теми же американцами самые разнообразные «комбинации» - от политических и военных до экономических.
Разумеется, что к расширению афганской кампании Таджикистан должен был предложить американцам нечто гораздо большее, чем просто согласиться на перелеты через свое воздушное пространство военных и транспортных самолетов НАТО. И вот теперь, судя по всему, не только исходя из своих текущих внешнеполитических интересов, но и пристально глядя за тем, каким образом строят свои отношения с Россией и США географические соседи Таджикистана по СНГ, официальный Душанбе решил «многовекторно действовать» сразу по нескольким направлениям.
Российское военное присутствие в Таджикистане - оно сохранится, но за деньги?
Одним из основных замыслов таджикского руководства в споре Соединенных Штатов и России военно присутствовать в этой стране было желание попытаться поставить такое присутствие на исключительно коммерческую основу. Во многом к такому «меркантильно-стратегическому партнерству» Таджикистан подтолкнул пример соседнего Кыргызстана, которому весьма успешно удалось и разрулить «манасскую историю» (не испортив отношений с американцами), и предложить той же России расширить ее военное присутствие в республике, причем с учетом целого ряда коммерческих вариантов для Бишкека.
Так, размещающаяся давно на таджикской территории российская военная база (а российские войска стоят в трех ключевых городах республики) находится там без каких-либо арендных платежей и других выплат в местный бюджет. Если же учесть тот факт, что внутренняя обстановка в Таджикистане далеко не так безмятежна и спокойна, как в соседних центральноазиатских республиках СНГ, то российское военное присутствие играет роль некоего гаранта спокойствия и стабильности в Таджкистане.
Однако пока никто особого интереса к Таджикистану из «внешних партнеров» не демонстрировал, Душанбе не поднимал вопрос об условиях нахождения российских военных в республике. И лишь после того, как США решили расширить свое присутствие в Афганистане, а Кыргызстан сумел получить от Соединенных Штатов существенный «навар» за аренду военно-воздушной базы «Манас» (не важно, как ее теперь называют - сути дела это не меняет) и договорился с Россией о создании на территории республики новой российской военной базы, за которую Москва готова будет предложить Бишкеку как политическую, так и финансовую поддержку, Таджикистан решил действовать.
Вспомнили в Душанбе и про уникальный военный объект под названием «Окно», за который Россия платит символически всего 1 сомони аренды в год (объект этот достался Москве в уплату таджикского внешнего долга, оставшегося после развала Советского Союза, но в Душанбе считают, что российская сторона просто «подтасовала» тогда долговые бумаги, и пока в Таджикистане бушевала гражданская война 1992-1997 годов, попросту навешала на республику огромные долги, происхождение которых до сих пор остается крайне неясным).
В итоге таджикское руководство решило, что «базовый торг», который столь успешно провел Кыргызстан с американцами, вполне уместен и в отношениях между Москвой и Душанбе. В целом никто в руководстве республики не ставит под сомнение сам факт пребывания российских военных в Таджикистане. Но там считают, что неплохо было бы, чтобы Россия все же оплачивала пребывание своих военнослужащих в республике, а не покрывала это пребывание целым рядом побочных льгот и привилегий, прописанных для Таджикистана в плане, скажем, закупок российского вооружения и современной военной техники. Российская сторона ни о каких деньгах и арендных платежах за свои военные объекты в Таджикистане и слышать не хочет, понимая, что нынешнее экономическое положение Таджикистана не дает пока возможности президенту республики Эмомали Рахмону слишком уж «наклониться» от России в сторону Америки, которая к тому же сама не особо стремится помогать Душанбе и вкладывать в его экономику существенные средства.
Сами же американцы, понимая стратегическую важность Таджикистана в плане продолжения афганской операции, все же пока не находят нужным рваться сюда со своими военными базами (даже теми, которые могли бы посоперничать с российскими). Базу в Манасе Вашингтон сумел сохранить, военное сотрудничество с Узбекистаном по перевозке грузов для сил коалиции постепенно стало развиваться, да и с Туркменистаном наметился прогресс в области более активного привлечения этой нейтральной и ни во что ранее не вмешивавшейся страны региона к «афганскому интересу».
Стоит также отметить, что, по существу, единственным объектом, который реально мог бы интересовать американцев в Таджикистане, остается аэродром Айни под Душанбе. Его стремится сохранить «под собой» Россия, но на него же, в принципе, на разумных коммерческих условиях могла бы претендовать Индия (в обмен, скажем, на инвестиции в энергетический комплекс Таджикистана).
Между тем само таджикское руководство, понимая важность аэродрома Айни для «внешних клиентов», пока не может четко сформулировать условия аренды этого объекта и соответственно держит тем самым в подвешенном состоянии и Россию, и США, и Индию.
Большая энергетика в Таджикистане может всех вокруг перессорить
Еще больше загадок и взаимного недопонимания складывается вокруг энергетических интересов Таджикистана (прежде всего - с его непосредственными географическими соседями). Так, официальный Душанбе уже давно пытается добиться от всех заинтересованных государств помощи в сооружении на территории республики новых ГЭС, которые будут призваны снизить ее зависимость от поставок электроэнергии из соседних с Таджикистаном республик.
Между тем пока никаких «энергопрорывов» в этом направлении не наблюдается. Пуск первой очереди Сангтудинской ГЭС, которая была построена российскими компаниями и на 75% принадлежит России, подавался как чуть ли не подлинный прорыв в двусторонних энергетических отношениях между Москвой и Душанбе. Но взаимное «энергонедопонимание» на этой оси как существовало, так и сохраняется по сей день.
Российская сторона, в принципе, готова и дальше возводить для Таджикистана ГЭС, но намерена это делать только при условии владения их контрольным пакетом акций. Душанбе такое не устраивает, поскольку таджикское руководство рассматривает энергетику как стратегическое направление развития местной экономики и никому отдавать эту отрасль под контроль там не хотело бы.
Да и пример Ирана, который в кредит (причем на выгодных условиях плюс расплачиваться за него Таджикистан будет поставками своей электроэнергии) возводит электростанцию Сангтуда -2, показывает, что республика могла бы найти какие-то другие формы энергосотрудничества с Россией, нежели те, которые существуют на сегодняшний день.
Особенно давним и «беспрорывным» остаются отношения между Россией и Таджикистаном относительно будущего Рогунской ГЭС, которая, с одной стороны, могла бы помочь Душанбе практически полностью закрыть энергетическую проблему, а с другой - почти гарантированно испортит отношения в области энергетики во всем ЦентральноАзиатском регионе, причем ближайшие географические соседи Таджикистана (прежде всего Узбекистан) грозят силой помешать возведению Рогуна, если такое в конце концов начнется.
История вокруг Рогуна и его возможного финансирования тянется уже не первый год. Сразу же после развала СССР таджикское руководство предпринимало несколько попыток найти деньги для завершения сооружения Рогуна, но никто из внешних инвесторов так и не решился связываться с этим проектом. Россия вроде бы давала понять Душанбе, что могла бы быстро и эффективно возвести этот объект, но хотела бы получить контрольный пакет акций этой ГЭС .
Поскольку лично президент Таджикистана Эмомали Рахмон против такого варианта сотрудничества, строительство Рогуна вроде бы и ведется (в основном за счет внутренних финансовых ресурсов республики), но крайне низкими темпами, которые только усугубляют критическую ситуацию с ее энергоснабжением.
Наверное, если бы за все это время какая-то страна высказала желание подсобить Душанбе серьезными деньгами, Рогун мог бы быть уже давно достроен, а сам Таджикистан уже совсем другим тоном мог бы разговаривать со своими ближайшими географическими соседями, имея на руках весомый «энергетический козырь». Однако ни американцы, ни японцы, ни европейцы Рогун финансировать так и не решились, и фактически у Душанбе остается лишь два варианта - либо по-прежнему вести строительство станции в одиночку, либо «ложиться под Россию» и просить ее (разумеется, не за «просто так») доводить этот объект до промышленного пуска.
В результате сейчас складывается такая ситуация, что, отказавшись от российских предложений, официальный Душанбе фактически сожжет за собой до сих пор остающиеся в действии мосты двустороннего сотрудничества между двумя странами, ничем их на деле не заменяя. Здесь важно отметить, что США при всей их заинтересованности в «большой энергетике» Центральной Азии не видят особого смысла «заходить» с инвестициями в Таджикистан и уж тем более вкладывать средства в сооружение масштабных региональных энергопроектов.
Соединенные Штаты просто не хотят превращать сооружение объектов, подобных Рогуну, в яблоко раздора между соседними центральноазиатскими государствами, и не видят для себя особых причин, по которым нужно было бы портить отношения с тем же Узбекистаном ради получения от Душанбе какой-то эксклюзивной поддержки в проведении операции силами коалиции в Афганистане.
К тому же для США сейчас чрезвычайно важным вроде бы стал вопрос борьбы с региональным наркотрафиком. Хотя многие обозреватели считают, что именно пребывание в Афганистане крупного натовского контингента и является как раз причиной резкого всплеска как самой торговли наркотиками через афганскую границу в Таджикистан и Узбекистан, и далее, на территорию России и стран Европы, Соединенные Штаты на официальном уровне готовы вроде бы оказать помощь Душанбе в борьбе с этой проблемой.
Но здесь вновь благие желания сталкиваются с предельным политическим цинизмом. Та же граница между Афганистаном и Таджикистаном на сегодня фактически открыта настежь - сами американцы признают, что пограничные службы Таджикистана отлавливают лишь 2-3% идущего на север наркопотока, а реальных возможностей у Соединенных Штатов и Евросоюза как-то помешать этому процессу как не было, так и нет.
Вот и получается, что теоретически Душанбе вроде бы прекрасно понимает, что надо «многовекторно» крутиться и, лавируя между «сильными и богатыми», хотя бы понемногу с каждого из них что-то для себя выбивать-получать. Но вот на практике подобная деятельность (как бы ни был в этом плане заразителен и показателен пример соседнего Кыргызстана) оказывается крайне сложной и требующей недюжинной политической расчетливости и элементарной личной лидерской мудрости. По большому счету, так получилось, что у Таджикистана на сегодня нет ни одного влиятельного государства-покровителя, а быть самодостаточным без важнейших природных ресурсов и магистральных трубопроводов у Душанбе ни при каких условиях не получится. Но для того, чтобы республику взял под свою опеку кто-то из региональных «хозяев» (Россия, Китай, США), таджикскому руководству придется приложить очень много сил и, что самое главное - гарантированно поступиться немалой долей своего нынешнего независимого государственного статуса.