Саммит в Тегеране: новая арена для политических баталий
05.09.2012, Новое восточное обозрение
Роман Ларионов
Саммит Движения неприсоединения, созданного еще в эпоху «холодной войны» (когда большое количество стран приняли решение дистанцироваться от двух сверхдержав), неожиданно превратился в событие мирового масштаба. Каждый решал свои задачи. Всю прошлую неделю мировые СМИ следили за ним с таким вниманием, как будто за окном 1960-е гг. И, как выяснилось, не зря - саммит действительно получился резонансным
Самопрезентация Ирана
В условиях эскалации кризиса вокруг иранской ядерной программы и обострения ситуации в Сирии, в которой неминуемо присутствует тень Тегерана, саммит Движения неприсоединения приобрел для Исламской республики дополнительное значение. На такое, казалось бы, рядовое событие как саммит организации, значение которой снизилось после крушения биполярной системы, и состоящей, по большей части, из стран третьего мира, Иран возлагал большие ожидания. Ведь в условиях усиливающегося политического изолирования руководство Ирана старается использовать любую возможность для транслирования своей политической позиции в условиях информационного доминирования противников Тегерана. Таким образом, саммит Движения неприсоединения оказался весьма своевременным и предоставил Исламской республике возможность решить две важные задачи.
Первая задача (без ранжирования по важности) - улучшить имидж в глазах мирового сообщества. Образ агрессивно настроенной страны с имперскими замашками, рисуемый арабскими и западными СМИ, Иран пытался "разбавить" PR-акциями, призванными продемонстрировать мирный характер Исламской республики. Воздушные шары с надписью "Иран - мирная страна", а также покорёженные взрывами автомобили, принадлежавшие физикам-ядерщикам, перед входом в здание, где проходил саммит, являлись красочными декорациями представления, устроенного организаторами мероприятия. Но гвоздём программы стали поездки на некоторые ядерные объекты, организованные для желающих убедиться в мирном характере иранской ядерной программы.
Вторая задача - продемонстрировать сохраняющийся авторитет Ирана в мировом сообществе, вопреки формируемой Западом изоляции Исламской республики. Саммит оказался весьма подходящим для этой цели мероприятием. Ведь Движение неприсоединения является второй по величине организацией после ООН, объединяя 118 государств мира с разных континентов.
При этом большинство стран из Движения неприсоединения не являются политически близкими к Вашингтону. Разумеется, помимо государств, находящихся в конфронтации с Западным миром (Венесуэлы, Северной Кореи и Кубы), многие члены Движения, такие как Саудовская Аравия, Катар, Индия, Азербайджан, Кувейт, Пакистан, Бахрейн и другие, тесно сотрудничают с Соединёнными Штатами. Однако почти все они сохраняют значительную автономию во внешней политике и стремятся к диверсификации своих внешнеполитических связей, что делает эту площадку наиболее дистанцированной от влияния Запада и поэтому наиболее подходящей для самопрезентации Ирана.
Показательно, что попытки США призвать участников саммита к отказу от поездки в Тегеран в знак протеста не принесли никаких плодов. Напротив, состав встречи был весьма презентабелен - многие страны были представлены чиновниками высокого ранга, в т.ч. главами государств. Но особую статусность мероприятию придал приезд Генсека ООН Пан Ги Муна.
Движение неприсоединения: новая жизнь?
Не исключено также, что нынешний размах саммита Движения неприсоединения был связан с тем, что Тегеран возлагает на данную организацию определённые надежды, рассчитывая придать этой постепенно отмирающей площадке новый смысл.
По крайней мере, подобная попытка выглядит логично с двух точек зрения. И для самого Ирана, нуждающегося в формировании некой коалиции стран, если не выступающих в поддержку Тегерана, то, как минимум, не желающих поддерживать процесс изоляции Ирана.
И для части международного сообщества, у которого зреет запрос на создание площадки, способной формулировать и продвигать собственную повестку дня, "очищенную" от влияния Запада. Движение неприсоединения в этом смысле представляется уникальной готовой структурой, т.к. является крупной внерегиональной площадкой, объединяющей в силу исторических причин страны с высокой автономией от политического влияния Запада.
Площадка для оратора
Помимо внешнеполитических задач, можно также увидеть в данном саммите и внутриполитическое измерение. Как известно, весной 2013 г. в Иране предстоят президентские выборы, но предвыборная борьба начинается уже сейчас. Позиции действующего президента Махмуда Ахмадинежада за последнее время значительно ослабли. Парламентские выборы показали сохранение доминирования в стране аятоллы Али Хаменеи, который заинтересован в том, чтобы следующим президентом стал не сторонник Ахмадинежада (тот не имеет права баллотироваться на третий срок), а представитель иранского консервативного истеблишмента, являющийся непосредственным выдвиженцем аятоллы. В прошлом году глава государства был в шаге от импичмента, а ситуация в экономике ухудшается на фоне действия международных санкций.
В этих условиях шансы нынешнего президента на то, что ему удастся реализовать преемственность своего политического курса и сохранение своей команды у власти по итогам весенних выборов, уменьшаются. Однако он пытается укрепить свои позиции за счёт ужесточения внешнеполитической риторики, направленной на привлечение симпатий консервативного электората. Таким образом, выступление Ахмадинежада с традиционной критикой политики Соединённых Штатов и с менее ожидаемой критикой ООН вписывались в эту логику.
Жесткая игра
На саммите в Тегеране Иран решал свои задачи, однако другие участники также решали свои. При этом у некоторых они совершенно не вписывались в тот формат мероприятия, который имиджево был необходим Ирану.
К примеру, генсек ООН Пан Ги Мун выступил с резкой критикой внешнеполитической риторики Махмуда Ахмадинежада, напомнив иранскому президенту заявление 2005 г. о необходимости "стереть Израиль с карты мира". Вероятно, на негативный тон выступления Пан Ги Муна оказала влияние речь самого Ахмадинежада, но, прежде всего, это была форма дополнительного давления на иранское руководство в условиях постепенного скатывания в очередной тупик нынешней фазы переговоров Ирана с "шестёркой".
Другим громким выступлением на саммите стала речь египетского президента Мохаммеда Мурси. Недавно избранный глава египетского государства выбрал целью своей атаки официальное сирийское руководство во главе с Башаром Асадом. Мурси впервые столь открыто и в столь резкой форме присоединился к антиасадовской коалиции, заявив о необходимости отставки сирийского президента и призвав "действовать" другие страны, поддерживающие оппозицию. В знак протеста сирийская делегация покинула зал заседания.
Столь резкое заявление египетского президента вписывается в логику его действий последних недель. Укрепив свои политические позиции внутри страны, Мурси принялся восстанавливать внешнеполитические позиции Каира, изрядно пошатнувшиеся за время переходного периода. Если на недавнем внеочередном саммите Организации исламского сотрудничества Мурси лишь поддержал (пусть и также весьма громко) инициативу Саудовской Аравии об исключении Сирии из организации, то теперь Мурси сам инициирует новый раунд политической атаки на сирийские власти, пытаясь перехватить инициативу у доминировавшей до этого в антиасадовской коалиции Саудовской Аравии. Причём намеренно делает это не где-то, а в столице страны, являющейся главным союзником алавитского режима в Дамаске.
Таким образом, прошедший саммит Движения неприсоединения продемонстрировал, что текущая напряжённая обстановка в мире превращает любое, даже самое рядовое мероприятие в арену политических баталий, резких заявлений и новых конфликтов.