Общая напряженность в мировых делах, которая напрямую соприкасается по очагам «военных разборок» на Ближнем Востоке, Передней Азии и Восточной Украины так или иначе отражается на политике всех без исключения прикаспийских государств. Каждая страна, что естественно, на все эти внешне-угрожающие вызовы реагирует по-своему. Но каждая имеет как свои сильные, так и весьма слабые черты «внешнеполитического характера», которые могут привести к взрывоопасной ситуации во всем регионе.
Долгое время по этой причине Туркменистан считался чуть ли не самым беспроблемным каспийским государством, поскольку настойчиво и последовательно проводил курс на придуманный еще С.Ниязовым нейтралитет. Что фактически подразумевало не только ни к чему неприсоединение (даже там, где Ашхабаду от этого выкатывала явная польза), но и сохранение позиции «над всеми и по всем сторонам». Чему способствовало как несметное газовое «денежное довольство», полученное в наследство от СССР, так и невероятно тонкое «ускользание» Туркменбаши, а затем и его приемника от «дружеских объятий» целого сонма «заклятых партнеров» - от России с Ираном до США.
Поскольку на нейтралитет и бесценные газовые кладовые Туркменистана все эти годы никто не покушался, в республике создалась весьма специфическая система госуправления, которую одни называли чуть ли не новой формой восточной деспотии и автократии. А другие откровенно завидовали Г.Бердымухамедову по той причине, что народа у него в подчинении мало (по сравнению с другими государствами Каспия), территория большая, газа и много чего иного там предостаточно. Но порядок ему дома удается поддерживать так, что никто в его «домашнее хозяйство» не имел возможностей по-серьезному влезать.
Но нынче ситуация на Каспии и в целом вокруг Туркменистана кардинально меняется, и беспокойным ерзанием на «нейтральном стуле» дивидендов особых не наживешь. А с кем-то входить даже в кратковременные союзы, альянсы, или просить о чем-то «спасительном» (ту же ООН или кого другого «с международным отливом») - так от этого Ашхабад давно разучился. Да и нынешний президент республики толком пока не решил, что ему делать, если вдруг «труба позовет завтра в поход».
Начнем с газа, которого в Туркменистана много, и от экспорта которого (а соответственно и со всеми политическими трубопроводными играми, которые с ним связаны) Ашхабад полностью зависим. Не секрет, что сейчас он преимущественно завязан на поставках в Китай, частично - в Иран, и направить его есть задумки (не у Ашхабада - других клиентов) в сторону Афганистана, или попытаться протащить трубу под Каспием. Китай покупает газ и платит стабильно, Иран - намного меньше, и с разными обходными «комбинациями» в плане оплаты.
Насчет проекта ТАПИ - пока сплошные пустопорожние разговоры, называется цена трубы, обсуждаются какие-то мифические геополитические расклады, но не принимаются в расчет самые элементарные реалии (кто и что контролирует на афганской территории, какие и куда пойдут трубы из Туркменистана, если не пойми кто очень скоро будет контролировать наземные границы Афганистана и Туркменистана - плюс много и других не менее конкретных вопросов, на которые никто нынче, да и на ближайшую перспективу осмелится дать вразумительные ответы).
Продолжающийся бардак на Украине - на Туркменистан он может оказать куда большее влияние (даже несмотря на географическую удаленность от района полномасштабных военных столкновений), чем это можно было бы ожидать. Туркменский газ, как известно, давно и всерьез рассматривается Европой (и естественно, США) как важнейшая и наиболее конкурентоспособная альтернатива российским поставкам. Если ставка будет сделана на сжиженный газ, то он в Европу попадет не раньше, чем истечет «-дцатый» срок пребывания у власти нынешнего российского президента.
Замечу, что Туркменистан всегда вел переговоры о поставках газа на Украину, в Ашхабад регулярно приезжали украинские президенты и премьеры, чего-то там друг другу обещали, но Россия «туркменский газовый поток» в украинском направлении так и не пускала. А уж теперь об украинском транзите не только Туркменистану, но и другим желающим, судя по всему, придется забыть.
Поэтому надежды у Европы все те же - труба под Каспием. Правда, теперь туркменскому газу в Европу будет крайне сложно пробиться: да и не факт, что его туда пустят. И это с учетом и нынешнего российско-турецкого газового сближения, и крепких газовых завязок Турции с Азербайджаном, который все в ту же Европу намерен качать «голубое топливо». А ведь пока на Востоке Украины идут бои, в республике обучается более 16 тысяч туркменских студентов. Чего они там насмотрятся, и с какими «майданно-революционными знаниями» вернутся домой - поди угадай.
Немало молодежи, как выясняется, набирается «боевого и трудового опыта» в рядах зловещего Исламского Халифата. У этой крайне смутно-аморфной структуры давно уже имеются планы «приложиться» и к нефтяным запасам Ирака (что уже сделано), и к такой бездонной газовой бочке, как Туркменистан. Правда, здесь исламистам придется «побороться за туркменский газовый рынок» с афганскими талибами. Но общие интересы у них схожи - слишком богат Туркменистан газовыми доходами, чтобы оставить такой крупный куш в «нейтральном положении».
Стоит помнить и о том, что у Туркменистана нет вообще никаких приоритетов во внешней политике. То есть модная для всех центральноазиатских государств так называемая «многовекторность» в Ашхабаде имеет вид постоянного балансирования между прежде всего своими основными газовыми клиентами. И при этом не только никому не отдавать предпочтения, но и не иметь никакой «крыши безопасности», которая Туркменистану в свете развития последних событий и на Ближнем Востоке, и на севере Афганистана, и на востоке Украины может очень даже скоро понадобиться.
Теоретически (по крайней мере пару лет назад) туркменским руководством обсуждалась вероятность повторения в республике так называемой «ближневосточной весны». То есть управляемого хаоса, который устроят «люди извне» с помощью недовольной молодежи и религиозными фанатиками. Но ни тех, ни других в республике в нужном (для большой смуты) количестве или для организации государственного бардака нет (может быть, пока). Но вот «вирус нестабильности» с территории соседнего Афганистана сюда может перекинуться - и очень даже скоро.
Откровенно говоря, о тех событиях, которые в последние месяцы происходят на туркмено-афганской границе, толком никто и ничего не знает. Называемые цифры о сотнях якобы убитых мирных туркменских гражданах, угнанных в Афганистан талибами пленных, разрушениях в приграничных районах проконтролировать и проверить крайне сложно. Но ясно уже сегодня одно: афганское правительство в Кабуле север страны контролировать не может. А те «влиятельные начальники», которые там имеют вес, Туркменистан и его огромные газовые запасы просто так в покое не оставят.
Важно еще вот что. Четыре крупнейших внешнеторговых партнера Туркменистана (Иран, Россия, Турция и Китай) не имеют с республикой никаких соглашений ни о совместной обороне, ни об оказании военной помощи в неких «чрезвычайных обстоятельствах». Были времена, когда это вообще никого не волновало, и что нейтральным, что каким другим можно было оставаться без проблем. То ли дело сейчас, когда весь этот «неприсоединившийся нейтралитет» может пойти коту под хвост. Особенно если талибы по-серьезному пожелают завязаться (как ИГИЛ на нефтяном в Ираке) на туркменском газовом бизнесе.
То, что в Ашхабаде побывал недавно с визитом министр обороны Ирана - так это только на случай атак талибов на две нитки газопровода из Туркменистана, которые идут на иранскую территорию. Все остальное туркменским начальникам придется защищать собственными силами. И надеяться на какие-то мифические миротворческие подразделения ООН - себе дороже (во всех отношениях) обойдется.
Что туркменским властям в этой ситуации делать на внешнеполитической арене? Придется, видимо, по любому к кому-то влиятельному, и хотя бы что-то гарантирующему «прислоняться». Кандидатов на подобную роль немного, да и не факт, что они без каких-то серьезных «коврижек» от Ашхабада захотят с туркменскими властями связываться. Тот же Китай ни в какие внешние авантюры никогда не ввязывался, если это конкретно китайской не касается территории.
Об Иране уже упоминалось, а нынешние руководители Афганистана дай Аллах справились бы со своими «домашними угрозами» со стороны талибов, нежели кому-то там помогать с обеспечением государственной безопасности. Россию и США туркменское руководство что бывшее, что нынешнее откровенно побаивается. Потому как опасается потерять имеющийся государственный суверенитет, который только сравнительно недавно по недоумию политиков одной некогда большой страны был обретен, а вторая все время пытается «заразить» туркменское общество различными «западными примочками», от которых потом господину Бердымухамедову не будет уже никакого «нейтрального спасения».
А ведь совсем рядом с Туркменистаном расположены государства ОДКБ - организации хотя и больше мифической и условно-командно-штабной, но хотя бы какая-то военно-защищающая «крыша» ею Туркменистану для усмирения талибов могла бы быть предоставлена. Но войти в эту структуру для Туркменистана - значит полностью забыть о своем «вечном нейтралитете», и гарантировано «подлечь» под Россию, чего руководство страны, имеющей около 100 тысяч граждан с российскими паспортами на своей территории, и которая поддерживает с Россией совершенно драконовский визовый режим (как, впрочем, и с другими «братскими» народами-соседями) вряд ли допустит.
В этой связи в нынешнем году на Туркменистан явно усилится давление и по проекту пресловутого транс-афганского газопровода ТАПИ (здесь работу будут вести Соединенные Штаты), и представители Евросоюза (эти будут и дальше кататься регулярно в Ашхабад, грозиться какими-то миллиардами евро, которых у них нет на свои собственные нужды), и самое главное - подзуживать Ашхабад как можно скорее найти общий язык с Баку, и проложить трубу под Каспием для насыщения европейских газовых рынков.
Что одна затея, что другая - чрезвычайно мутные, вряд ли осуществимые (какой-то мизерный процент на самые нелепые вещи всегда надо закладывать при расчетах - но это больше из области очевидного-невероятного). Но Ашхабаду придется этими двумя вещами регулярно заниматься, чтобы сохранять интерес к своей «газовой персоне» и со стороны американцев, и единых европейцев.
В целом же обстановка складывается так, что о спокойной и размеренной, «за газовой пазухой» жизни Туркменистану придется в этом году, скорее всего, забыть. Слишком много разного рода существенных факторов нестабильности сосредоточено нынче вокруг Каспийского региона в целом, и вдоль туркменских границ (особенно южных) в частности. И это еще при условии, что не будет какой-то силовой развязки вокруг иранской ядерной программы, которую Запад и прежде всего США «на самотек» пустить не планируют. А для Туркменистана Иран - слишком важный и влиятельный игрок, проблемы которого неизбежно скажутся и на позиции Ашхабада.
Поэтому туркменским властям просто гарантированно придется параллельно в этом году заниматься двумя очень сложными вещами - продолжать играть в давно уже ставшие привычными для этого региона «газовые бирюльки», и одновременно думать об обеспечении государственной безопасности страны под влиянием внешних угроз. Ведь туркменская армия и силовые структуры создавались и формировались для совсем другой задачи - держать «в порядке» собственное население. А вот каким образом они смогут справиться с внешними угрозами (да и смогут ли) - гарантий тут никто и никаких дать не решится.
Юрий Сигов (Вашингтон)