1 августа 2007
Елена Вязгина: Отношение США к ШОС
1 августа 2007
Елена Вязгина: Отношение США к ШОС
01 августа 2007, ia-centr.ru
Отношение США и НАТО к Шанхайской Организации Сотрудничества постепенно изменялось: от пассивного наблюдения за ее деятельностью до активной заинтересованности. В настоящее время среди западных исследователей широко распространено мнение, что ШОС имеет антиамериканскую направленность и создана в противовес блокам США и западных стран .
Первоначальное отношение США к ШОС характеризовалось пассивностью, практически минимальным реагированием на ее развитие. Запад рассматривал тогда еще "Шанхайскую пятерку" как структуру, деятельность которой не представляла никакой угрозы его интересам, а, напротив, свидетельствовала о снижении доминировавшей ранее роли Москвы в Центральной Азии в связи с появлением нового игрока - Китая . Кроме того, первоначальные основные цели создания организации отвечали целям США в регионе. Вашингтон приветствовал любые шаги, направленные на ослабление угрозы исламского экстремизма, снижение конфликтного потенциала и достижения стабильности в регионе. Поэтому США на официальном уровне положительно оценивали ШОС. Однако многие исследователи выражали беспокойство по поводу сближения России и Китая , обвиняли президента Клинтона в том, что он недооценил всю опасность заключения договоров и поставок оружия в КНР .
Однако после 11 сентября отношение к ШОС изменилось. Хотя Дж. Буш высоко оценивал вклад Организации в дело борьбы с терроризмом , в США ШОС начали воспринимать как "новый противовес американской гегемонии и идее однополярного мира" . При этом все возрастающая активность Организации и расширение сферы её интересов вызывали достаточно неоднозначные оценки со стороны американского руководства и СМИ. Признавая ШОС новой влиятельной силой в регионе, они, тем не менее, практически в подавляющем большинстве случаев давали оценки его деятельности явно негативного характера, демонстрируя отрицательное отношение к самому факту его существования.
Это отношение проявлялось как в критике состава его участников, так и в выражении сомнений в необходимости самого создания данной структуры при наличии достаточного количества ей подобных, а также её эффективности и даже дееспособности в долгосрочной перспективе . Многие американские аналитики начали воспринимать ШОС как "противовес Соединенным Штатам, который поставит под контроль двух главных ее участников политический курс, экономическую политику и политику в области безопасности стран Центрально-азиатского региона" . Настораживали американцев и условия формирования ШОС. "Шанхайская пятерка" (а затем и собственно ШОС) была создана в период, когда российско-китайские отношения находились на пике развития, а китайско-американские и российско-американские отношения ухудшались. Этот факт давал американцам повод говорить о создании антиамериканского блока.
Кроме того, в результате деятельности ШОС существенно возросло влияние России в регионе, утраченное ею после 1991 года. Именно это вызывало беспокойство США, которые видели в действиях Москвы попытку возродить российскую империю . Так, например, журнал American Thinker опубликовал статью, в которой говорилось о том, что создание и укрепление многосторонних альянсов вроде Шанхайской Организации Сотрудничества, куда входили бывшие советские республики Центральной Азии и Китай, явилось важным инструментом Москвы в противостоянии влиянию Запада. Россия все теснее сотрудничала с Китаем, создавая противовес преобладанию Запада в международной политике; она укрепляла этот альянс за счет поставок оружия, совместных учений и строительства трубопроводов для утоления "энергетической жажды" Пекина. Далее в статье приводились слова императрицы Екатерины Великой: "Я буду править самодержавно; таково мое ремесло". Блистая знанием русской истории, автор статьи заметил, что Екатерина Великая правила в XVIII веке, и именно при ней Россия твердо ступила на международную арену, захватив громадные территории и превратившись в грозную мировую державу, и с опаской констатировал, что похоже, В.В. Путин берет с нее пример .
Кроме "имперских амбиций" России, еще одной причиной американской нервозности являлось дальнейшее укрепление оси Москва - Пекин, чему, в том числе, способствовала и деятельность ШОС. Многие американские исследователи считали сотрудничество в Центральной Азии главным фактором укрепления российско-китайских отношений . Укрепление этого сотрудничества происходило, в том числе, и в экономической сфере. Следует обратить внимание на заявление президента Путина о том, что "экономическая активность в мире :начала перемещаться из : акватории Атлантического океана в акваторию Тихого океана", и в этой ситуации Россия получила преимущество, поскольку она расположена между двумя упомянутыми полюсами . В.В. Путин неоднократно заявлял в интервью зарубежным и отечественным СМИ, что сам удивляется тому, насколько успешно развивается эта организация, созданная, по его словам, для решения технических вопросов трансграничного сотрудничества между Россией, новыми независимыми государствами Центральной Азии и Китаем. Деятельность ШОС была настолько успешной, что она стала разрастаться.
Немаловажным являлся и "нефтяной фактор". По мере развития сотрудничества в рамках ШОС, Кремль начал укреплять свои позиции в вопросе энергоресурсов Каспийского бассейна. Были достигнуты важные соглашения в газовой области с Казахстаном. Также Москва получила решающий голос в энергетическом секторе Ашхабада, что существенно снизило шансы Запада на строительство трансафганского газопровода для перекачки туркменского природного газа на мировые рынки. Кроме того, Москва начала укреплять связи с Ираном , который потенциально являлся стержневым проводником для каспийских энергоносителей. Эти успехи Кремля начали сокращать американское влияние в регионе. Таким образом, аналитики сделали вывод, что "пока Запад спит, Средняя Азия потихоньку возвращается в орбиту России" .
Многие политологи в США были убеждены, что и Россия и Китай использовали все возможные способы, чтобы ограничить американское влияние в Центральной Азии . В связи с этим, они сравнивали Шанхайскую Организацию Сотрудничества с Организацией Варшавского Договора и называли также "восточным НАТО" .
Особенно насторожило США создание Антитеррористического центра в Бишкеке, а также воинских подразделений быстрого реагирования, состоявших, главным образом, из российских и китайских солдат. Появление этого военно-политического аспекта, а также активизация российско-китайского сотрудничества, предусматривавшего, в том числе, и продажу оружия КНР и обучение в России китайских офицеров , вызывало опасения у Соединенных Штатов. Недовольство американской стороны вызывало также развитие политической составляющей ШОС, выражавшееся в поддержке "недемократических" режимов в Центральной Азии и проведении совместных военных учений.
Однако противостояние с Америкой не соответствовало политическим намерениям ШОС и противоречило ее принципам. При образовании Организации участники достигли политического консенсуса. Все они согласились с тем, что ШОС должна быть основана на новых принципах, соответствующих духу современного мира. ШОС стремилась стать современной международной организацией, уровень которой отвечал бы атмосфере международной обстановки в эпоху после "холодной войны". Страны-участницы полагали, что одной из особенностей, отличавшей ее от международных структур безопасности, создававшихся прежде, являлось то, что она была создана не для противостояния, а для сотрудничества, и представляла собой открытую региональную международную организацию. В Хартии ШОС прямо говорилось, что организация будет придерживаться принципа непревращения в блок и создавалась не для противостояния какому-либо государству или группам государств . Кроме того, в Декларации о создании Шанхайской Организации Сотрудничества говорилось, что она не являлась закрытым союзом государств . Исходя из этих и других программных документов, можно сделать вывод о том, что ШОС не являясь блоком или закрытым союзом государств, соответственно, не могла быть направлена против какого-либо другого блока или отдельного государства. Следовательно, и против США тоже.
Ясно, что и Россия, и Китай стремились использовать ШОС для достижения своих внешне- и внутриполитических интересов. А усиление американского присутствия в регионе не отвечало ни экономическим, ни оборонным интересам этих государств. Поэтому и Москва, и Пекин стремились усилить собственные позиции в регионе, что автоматически снижало американское влияние. Однако это опять-таки не свидетельствовало об антиамериканской направленности ШОС.
Российская сторона настаивала, что Организация не имела "двойного дна", и не создавалась как военно-политический блок . Это подтверждали и китайские политики. Американские же аналитики, оценивая масштабы сотрудничества стран-участниц ШОС, предостерегали, что "стратегическое и экономическое партнерство России и Китая, двух наиболее мощных государств в ШОС, способствовало сокращению американского влияния на регион", а, следовательно, и угрожало интересам США . Руководители стран-участниц ШОС неоднократно заявляли, что провозглашенный ими принцип неконфликтности не являлся просто декларацией, а действительно формировал практическую основу ее идеологии.
Кроме того, и у Китая, и у России существовали важные общие интересы с США, что признавали и американские специалисты . Времена полного размежевания и четкого определения "друзей" и "врагов" прошли. Основное расхождение в подходах к организации мирового порядка, существовавшее у России и Китая с США, заключалось в том, что Америка строила свою политику на основе диктата и монополизма, а это противоречило интересам Китая и России. Именно данный фактор и являлся основной причиной политических конфликтов между Россией и США, а также Китаем и США. Стремление России и Китая изменить такое положение дел к лучшему как раз и являлось основой для формирования отношений стратегического партнерства. Но при этом ни Китай, ни Россия не видели противостояние Соединенным Штатам в качестве своей стратегической политической платформы и цели. Как раз наоборот, оба государства поставили своей главной дипломатической целью всемерное улучшение отношений с США. И даже в самый напряженный период двусторонних отношений они ставили отношения с США во главу угла своей политики.
Не следует забывать также и других членов ШОС. центрально-азиатские участники организации - Казахстан, Узбекистан, Киргизия, Таджикистан - имели свои дипломатические интересы и самостоятельно определяли свою внешнюю политику. Они стремились строить отношения с Китаем, Россией и США на принципах равноправия и баланса. Развитие политического и экономического сотрудничества со всеми великими державами соответствовало национальным интересам этих стран. Они вовсе не были заинтересованы в том, чтобы Центральная Азия превратилась в арену противостояния великих держав, не хотели быть пешками в чужой политической игре. Поэтому страны Центральной Азии не стремились "политизировать" Шанхайскую Организацию Сотрудничества, а тем более превращать ее в орудие противоборства между великими державами. Они рассчитывали на то, что ШОС станет структурой, которая поможет им решить практические проблемы безопасности и вопросы экономического развития. Противостояние Соединенным Штатам не соответствовало интересам центрально-азиатских членов ШОС. Если бы эта организация строилась на такой основе, она не могла бы быть притягательной для остальных стран Центральной Азии.
Тот факт, что ШОС по сути своей не была направлена против США, конечно, не означал, что подходы и интересы всех ее членов полностью соответствовали американским. Не означало это также, что государства ШОС не будут возражать против действий американской администрации, которые сочтут ошибочными. Не исключалась и возможность возникновения осложнений в отношениях с США. Также следует отметить, что США, объявившие после событий 11 сентября 2001 года войну международному терроризму, были заинтересованы в поддержке России, но их не устраивало чрезмерное доминирование Москвы в Центральной Азии. Россия со своей стороны нуждалась в партнерских отношениях с США, но стремилась не допустить усиления американского влияния в регионе. Китай же старался не допустить превращения региона в сферу одностороннего влияния США или России.