Евгений Жовтис: Подписываешь - изволь выполнять!
31.01.2008, zakon.kz
На днях президент Нурсултан Назарбаев заявил, что Казахстан в ближайшее время намерен ратифицировать Конвенцию ООН против коррупции, чтобы принять «очень жесткие и эффективные меры, направленные на минимизацию коррупции». Мы попросили директора Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгения Жовтиса рассказать подробнее об этой конвенции и условиях по ее ратификации.
- Евгений Александрович, что представляет собой эта конвенция?
- Это достаточно большой документ, состоящий из нескольких десятков статей. Он был принят Организацией Объединенных наций в 2003 году и устанавливает целый ряд международных обязательств страны, которая присоединилась к этой конвенции. Причем эти обязательства как внутренние (реформирование внутреннего законодательства, установление прозрачной системы, участие общества в контроле, определение требований к госслужащим и набору на госслужбу), так и международные - сотрудничество в части преследования коррупции во всех ее проявлениях, включая так называемые подкупы иностранных должностных лиц и сотрудничество правоохранительных органов, а также возвращение активов, которые были вывезены из страны в результате коррупционных преступлений.
- Какие, на ваш взгляд, изменения должны претерпеть разные уровни государственной машины Казахстана, чтобы мы соответ-ствовали этой конвенции?
- Давно пора понять: наши власти лукавят, когда говорят, что мы к некоторым международным конвенциям не присоединяемся потому якобы, что еще не созданы условия и мы не хотим брать на себя обязательства, которые не можем выполнить. Все эти международные документы, если хотите, несут стимулирующую функцию - то есть они отражают скорее не возможности, а искренние намерения страны соответствовать международному стандарту в какой-то определенной сфере, в том числе в борьбе с коррупцией. И поэтому присоединение к конвенции как таковое каких-то "неподъемных" обязательств на этом этапе не предусматривает.
Но вот после того как мы примем конвенцию, возникнет немало серьезных вопросов. Потому что борьба с коррупцией - это не только включение в Уголовный кодекс ряда статей, по которым взяточник или вор должен будет отвечать. Нет, это должна быть более сложная конструкция, связанная с тем, что законодательство должно быть реформировано, причем во многих его аспектах. Например, в вопросах доступа к госслужбе, прозрачности назначений на те или иные посты и четких критериев таких назначений, не дающих возможности проявляться коррупции уже на этом уровне. У нас пока, к сожалению, зачастую не совсем понятно, чем руководствуются при тех или иных назначениях и как вообще формируется класс госслужащих, особенно в высшем эшелоне.
И потом не стоит забывать процедурный момент: насколько общество эти вопросы контролирует - причем на всех уровнях. Ведь коррупция - это не только и не столько привычные нам взятки или хищения. Это более сложная система: обмен услугами, оказание протекции и прочее. А эта конвенция потребует того, чтобы все наши госслужащие, особенно высшего уровня, были абсолютно прозрачными с точки зрения неслужебной деятельности, в том числе коммерческих интересов их и членов их семей. Иными словами, им нужно будет всем рассказывать, что у них есть и откуда все это взялось.
При ратификации этой конвенции мы войдем в международную систему борьбы с коррупцией. Страны, которые присоединились к этой конвенции (на сегодня их около ста. - В.Б.), должны будут с нами сотрудничать, если у нас возникнут интересы к гражданам, которые за рубежом имеют счета, собственность и прочее.
- Конвенция ООН против коррупции - не первый международный документ, который будет подписан Казахстаном. Мы уже присоединились к Конвенции против пыток, подписали международный пакт о гражданских и политических правах, ратифицировали Конвенцию о статусе беженцев...
- Я отношусь к ратификации конвенции с осторожным оптимизмом. Потому что, с одной стороны, ее подписание Казахстаном можно только привет-ствовать, а с другой - мы подписывали и названные вами документы, и другие, но по большинству позиций мы никуда не продвинулись, никак не реформировались. Мы просто об этом заявили, какие-то косметические изменения в законодательство внесли, а по существу активные механизмы борьбы с теми же пытками или защиты лиц, ищущих убежище, у нас так и не появились. И у международного сообщества, к сожалению, не так много ресурсов, возможностей или средств для того, чтобы более эффективно требовать выполнения международных обязательств. Эти конвенции - своего рода правила приличия: если ты что-то подписываешь, так изволь выполнять. Но если пакт о правах или Конвенция против пыток - это более политические, правозащитные документы, то Конвенция по борьбе с коррупцией регулирует в основном экономическую сферу. Поэтому, может быть, хотя бы здесь мы будем более последовательными, если ее ратифицируем.
- Может быть, это дань Западу в ответ на избрание страны председателем ОБСЕ?
- Я не думаю, что повод один, скорее их несколько. Во-первых, мы находимся в нижних рядах рейтинга стран по индексу коррупции, то есть нас считают крайне коррумпированной страной. Понятно, что в этой ситуации все наши внутренние усилия по изменению этого имиджа пока ни к чему не приводят. И я думаю, что присоединение к этой конвенции - это демонстрация серьезности намерений бороться с коррупцией, ведь мы осознаем, что это очень серьезная проблема и с ней надо что-то делать. И теперь мы будем более открытыми для международного сообщества, продемонстрировав таким образом свою политическую волю.
Второй момент. При всем нашем участии в международной торговле для инвесторов мы остаемся рискованной страной. Понятно, что высокий уровень коррупции, риск при заключении коммерческих соглашений снижают надежность государственных механизмов, органов правосудия. И поэтому, присоединяясь к конвенции, мы как бы говорим: нет, ребята, мы не рисковые - мы будем пытаться измениться, приобщиться к международному движению против коррупции. Помимо всего прочего тут есть и весьма важный политический момент. За рубежом потихоньку начинают оседать наши бывшие граждане. Количество активов, которые вывезены из страны и находятся на счетах западных банков, вложенных в недвижимость, возрастает. В определенных условиях, которые я называю "когда власти решат, что можно взять за руку и отвести в суд", конвенция в значительной степени поможет в возвращении этих активов. Потому что большинство западных стран уже присоединились к ней. Это облегчает уголовное преследование коррупционеров.
Кроме того, нужно понимать, что наше общество хоть и молчит, но тем не менее прекрасно понимает: масштабы коррупции зашкаливают все мыслимые и немыслимые пределы. Они пронизали не только государственные институты, но и общество тоже. Игнорировать эту болезнь дальше смертельно опасно для страны.
Виктор Бурдин, Алматы