26 июля 2008
Умеренный ислам: реальный и мнимый
26 июля 2008
Умеренный ислам: реальный и мнимый
25 июля 2008г. ? 28 (806), Деловая Неделя, Казахстан
Искандер АМАНЖОЛ
Результаты недавнего опроса, проведенного английским журналом Prospect совместно с американским изданием Foreign Affairs для многих европейцев оказались обескураживающими. Отвечая на вопрос, кто является самым влиятельным интеллектуалом в мире, респонденты поставили на первое место турецкого проповедника Фетуллу Гюлена, выступающего за «обновление» ислама, межконфессиональный мир и толерантность. Это достижение свидетельствует о том, что он популярен в иммигрантской среде. Основанное им «движение Гюлена» ратует за то, чтобы мусульмане более целенаправленно использовали возможности, предоставляемые им европейскими странами. Не менее важна его позиция и в отношении так называемого исламского терроризма. В соболезновании, опубликованном им после бесланских событий, говорится: «Террорист не может быть мусульманином, а мусульманин - террористом». Т.е. Фетулла Гюлен - это тот, кого с полным основанием можно отнести к умеренным исламистам. Тем не менее отношение к нему весьма неоднозначное. В Турции сторонники светского пути развития называют его «непотопляемым» религиозным экстремистом. Школы, деятельность которых связывают с именем Гюлена, чуть ли не привели к дипломатическому скандалу между Узбекистаном и Турцией. С большим подозрением к нему относятся и в России. В свою очередь, на Западе считают, что он один из тех, кто пытается примирить исламскую веру и либеральные ценности. Кем же на самом деле является Фетулла Гюлен? Да и вообще, что такое умеренный ислам, с точки зрения мусульман и европейцев, возможен ли он, и кто за ним стоит?
Гюлен пропагандирует умеренный ислам из США, куда уехал лечиться, но так там и остался
Свой среди чужих - чужой среди своих
В 1971 году, будучи проповедником одной из мечетей Измира, Фетулла Гюлен был осужден на 3 года за подстрекательство к исламской революции по сценарию Ирана. По мнению турецкого эксперта Мехмета Перинчека именно в эти годы американские спецслужбы обратили внимание на «рядового имама, обнаружившего задатки харизматичного проповедника». В годы «холодной» войны его привлекли к сотрудничеству с «Обществом борьбы с коммунизмом». За считанные годы он преуспел, проделав путь от простого имама до владельца образовательной сети в разных странах мира, банкира и медиамагната. В некоторых источниках сообщается, что «движение Гюлена» имеет сильные позиции в турецких спецслужбах. Оно ведет активную деятельность в Центральной Азии, Крыму, СУАР, Судане, Азербайджане и Северном Кавказе. Перинчек считает, что активность движения инициирована западными спецслужбами и является одним из элементов стратегии Запада, и прежде всего США, и ее деятельность носит деструктивный характер. В 1980 году турецкие военные снова попытались предать его суду, но Гюлену удалось скрыться. Позднее выяснилось, что он нашел убежище в Эрзеруме. В 1986 году его все-таки арестовали, но чуть позже освободили из-под стражи. Предполагается, что это стало возможным благодаря вмешательству премьер-министра Тургута Озалы. В 1994 году представитель Генштаба заявил, что его секта опасна так же, как Рабочая партия Курдистана. Немногим более года назад один из бывших сотрудников Гюлена - Нуреттин Верен, опубликовал книгу, в которой привел данные о том, что деятельность его организации контролирует и финансирует ЦРУ, что в его международной образовательной сети работают кадровые агенты американских спецслужб, и рассказал о той разрушительной деятельности, которую организация проводила в Средней Азии в 1990-е годы. Гюлен является последователем курдского богослова, комментатора Корана и депутата турецкого парламента Саида Нурси (1876-1960), которого в народе называли Badiuzzaman - Опережающий время. Во времена Ататюрка участники восстания в восточных провинциях Турции предлагали ему возглавить выступление, но он отказался. Он выступал против беспорядков, против проявлений национализма и расизма. Нурси писал: «... мусульмане страдают сегодня от двойной отчужденности: от своей собственной достойной уважения истории. И разрыва связи времен и культуры, и от достижений современной цивилизации, от которой исламский мир находится очень далеко». Его сочинение «Рисале-и Hyp» переведено на 40 языков мира и печатается массовыми тиражами во всех мусульманских странах. В ней он призывал людей христианской веры объединиться с мусульманами в борьбе против разврата современного мира. В других своих трудах высказывал мысль о том, что все религии имеют одно происхождение.
Обращает на себя внимание, что в 2007 году Коптевский суд Москвы признал переводы этой книги экстремистскими. Согласно постановлению суда в данном произведении («Рисале-и Нур») «установлено наличие признаков экстремизма, в частности: возбуждение религиозной розни, пропаганда исключительности, превосходства и неполноценности граждан по признаку их отношения к религии». Суд принял такое решение на основании проведённой экспертизы (при этом эксперты не имели религиозного образования). И это несмотря на то, что положительные заключения по «Рисале-и Нур» дали все муфтияты России, организация Исламская конференция, известный религиозный центр египетский университет Аль-Азхар и Ватикан.
Как описывают «империю» Гюлена в российских СМИ, основанная Нурси секта «Нурджулар» активно финансируется через подконтрольную торгово-промышленную компанию «Ихлас холдинг», в состав которой входит информационное агентство «Ихлас хабер ажансы» (IHA), имеющее представительство в Москве. Руководство холдинга не скрывает своих крайне правых взглядов, связей с исламскими организациями страны. По заключению российских экспертов, материалы о России, в особенности о ситуации в Чеченской Республике, после соответствующей обработки в стамбульской редакции приобретают ярко выраженную антироссийскую направленность. Основными ретрансляторами информации IHA являются принадлежащие ей еженедельная газета «Тюркие» и телеканалы «TGRT» и «Саман Йолу ТВ», издательский комплекс «Хакикат Китаб ЭВИ», ему принадлежат газеты «Сызынты», «Зафер». Также движению принадлежит медиахолдинг «Заман», издающий популярную в Турции одноименную газету (она выходит и в Казахстане. - «ДН»). Движение пользуется негласной поддержкой турецкого правительства. Денежные средства поступают как за счет пожертвований, так и от финансово-экономической деятельности принадлежащих ей различного рода фирм, банков, холдингов и т.д. Одной из особенностей движения «Нурджулар» является учреждение образовательных заведений - лицеев, школ и колледжей, маскируемых под светские. Так, в России сектой было открыто более 20 учебных заведений. В настоящее время действует порядка семи татарско-турецких лицеев. В самой Турции движение имеет 103 школы, 460 курсов и около 500 общежитий. Как отмечают эксперты, в последнее время «Нурджулар» несколько дистанцировалась от Гюлена, который под предлогом необходимости лечения в 2000 году отправился в США, где и проживает по настоящее время.
Восток - Запад
Западу необходим диалог с умеренным крылом мусульман. Особые надежды в этом в Европе возлагают на Международную исламско - христианскую организацию за примирение и обновление (IICORR), почетным президентом которой является бывший президент Индонезии Абдуррахман Вахид. Среди прочего ее главными целями является: помощь «умеренным» мусульманам и христианам, втянутым в межэтнические конфликты, возрождение искалеченных жизней, восстановление разрушенных регионов и достижение мирных отношений между обеими сторонами. Поддержка тех мусульман в западном и исламском обществе, которые практикуют либерально - демократическую политику, и системный анализ всего сказанного и написанного исламскими идеологами и их союзниками. Каких-либо данных о ее финансировании, к сожалению, найти не удалось. Еще одной организацией подобного типа является «Liberty for all foundation» (Свобода для всех), старшим советником которой является все тот же экс-президент Вахид.
Но умеренных не так много. Какой же выход из создавшегося положения? Их надо создать. Так в одном из старейших замков Бургундии возникла школа, в стенах которой европейцы рассчитывают вырастить плеяду европеизированных, т.е. просвещенных имамов. Одним из профилирующих предметов в этой школе является курс интегрирования. Примечательна новация президента Ассоциации итальянских мусульман Омара Данило Сперанцы, заявившего, что его организация начинает процесс сертификации имамов, не всех подряд (в исламе имеет право проповедовать любой), а тех, кого она сочтет компетентными. Кстати, в Италии проповедует примечательная личность - директор Культурного института итальянского мусульманского общества шейх Абдул Хади Палацци (его даже называют суфием), мать - сирийка, отец - католик, принявший ислам. Он известен своими анти-палестинскими взглядами и выступлениями в защиту Меира Кахане, покойного лидера еврейских расистов и террористической организации «Ках». За некоторые особенности его прозвали Ассенизатор.
Что касается Востока, то тема умеренного ислама стала подниматься мусульманскими интеллектуалами с начала 1950-х годов. Саудовский публицист и философ Абд аль-Хамид Абу Сулейман писал о «кризисе исламского мышления», выход из которого возможен лишь на пути сотворения «современной исламской самобытности». Следует отметить, что им приходится нелегко: на родине модернисты сталкивались с угрозами и насилием. В 1992 году был убит арабский интеллектуал Фарага Фода, совершено покушение на египетского писателя Нагиба Махфуза. В 1998 году был убит пакистанский модернист - филантроп Хаким Мохаммад Саид основавший в Карачи «мадиат уль-Хикмат - город культуры и знаний» с университетом, рассчитанным на 10 тысяч студентов. Аналогичный центр он планировал создать в Лахоре, но не успел.
Нечто похожее произошло с суданским интеллектуалом и политиком, автором книги «Второе послание ислама» Махмудом Мухаммедом Тахи. В своем труде Тахи отдавал приоритет мекканским сурам над более поздними - мединскими. Он считал, что последние были приняты по необходимости для разрешения конфликтной ситуации, в которую Пророк попал в Медине, поэтому мекканские суры правильнее отражают обстоятельства, сложившиеся в современном мире. Он был обвинен в отступничестве, состоявшем в распространении либерального толкования ислама и казнен в 1985 году. Его последователь, суданец Абдуллахи Ан-Наим, в своей работе «К исламской реформации» развил взгляды Тахи, опираясь при этом не на суры из Мекки, сколько на принципы права, политики, социальных институтов и экономики, выработанные западными либеральными обществами за последние триста лет. По его мнению, права человека определяются самим человеком (надо полагать, индивидом), являются уделом светской политики, которая при необходимости может прибегать к различным религиозным интерпретациям. Ан-Наим отмечает, что оценка мусульманскими мыслителями прав человека вне контекста религии возможна только на Западе, поскольку на родине они могут быть легко обвинены в измене исламу. Еще одним сторонником умеренного ислама считают духовного лидера ливанских суннитов Мухаммеда Каббани, больше известного борьбой против шиитской организации «Хезболла». А пакистанский публицист левых взглядов Тарик Али считает: «Нам отчаянно нужна исламская Реформация... Для этого потребуется: жесткое разделение государства и мечети; роспуск духовенства; настояние мусульманских интеллектуалов на своем праве толкования текстов, являющихся коллективной собственностью исламской культуры в целом; свобода рационально и свободно мыслить и свобода воображения».
Многие либерально настроенные мусульманские интеллектуалы вынуждены покидать родину. По этому поводу саудовский журналист, обозреватель газеты Arab News Раид Кусти, который выступает за женское равноправие, реформы в системе образования, пишет: «... но только начав писать о саудовском обществе и говорить о нем откровенно, я осознал, насколько непопулярна у нас самокритика. Почему? Когда я, будучи саудовцем, пишу по-английски, то многие - особенно консерваторы - утверждают, что мои статьи, критикующие то, с чем я не согласен в саудовском обществе, - антипатриотичны, что я даю оружие в руки наших врагов. Другими словами, вместо того, чтобы видеть в моих критических колонках призыв к переменам, они считают, что я выметаю из избы тот самый сор, о котором чужие, особенно на Западе, не должны знать...».
Текущий момент
Как считают некоторые западные эксперты, абсолютный внешний контроль над ситуацией внутри мусульманской уммы - общины, не возможен, как невозможны ее изоляция и параллельное с Западом развитие. Часть европейских экспертов сходится во мнении, что модернизация и демократизация исламского мира является единственной альтернативой радикализму. Они считают, что крайне необходимо внедрение в теорию и практику современного ислама «мягких» трактовок, религиозной терпимости и т.д. При этом постулат о неизменности Корана как-то особо не учитывается. И это является крайне важным, настолько, что американские официальные структуры готовы выделить «на корректировку религиозного образования» в ведущих мусульманских университетах десятки миллионов долларов. Всего же «на ислам» Вашингтоном выделено свыше 1 млрд. долларов. Все чаще можно услышать мнение о необходимости стимулирования в общине умеренных настроений и поощрения к сотрудничеству с секулярными силами. Но инициирование демократических процессов извне, как это осуществляется в Ираке и Афганистане, несмотря на высказанный ранее оптимизм, привело к противоположному эффекту.
Хотелось бы отметить, что после первоначальных успехов западной коалиции в разгроме «Талибана» сторонники Карзая в качестве меры, направленной на снижение внутриафганской напряженности, предлагали привлечь на свою сторону умеренных талибов. И похоже на то, что США не одобрили это намерение. Может быть и так, что в Вашингтоне сочли, что умеренными талибы быть не могут. В свою очередь президент Узбекистана Ислам Каримов, оправдывающий меры по ужесточению своего режима говорил, что рост влияния исламистов является неизбежной издержкой демократизации. Но демократизация мусульманского мира - это американский проект, и на Востоке ему не доверяют. Обращает на себя внимание, что в числе «основных мер», стоящих перед западным обществом, сопредседатель IICORR Кэролин Кокс называет, наряду с наблюдением за мусульманскими организациями, подозреваемыми в терроризме, а также пособничестве ему, изучение «исламских масс-медиа», «активную вербовку умеренных мусульман для борьбы с исламским экстремизмом» и т.д. Вместе с тем, давая характеристику умеренным мусульманам, г-жа Кокс пишет: «...некоторые мусульмане ныне пытаются ввести перемены внутри исламской системы, но эти сравнительно недавние попытки , которые в основном строятся на неумелом подражании Западу, особым доверием в исламских странах не пользуются, и непохоже, что они там привьются и пустят корни». «Своими» мусульманами, читай умеренными, на Западе признают вестернизованную часть элиты стран мусульманского Востока, которая тем не менее остается под подозрением в скрытом сочувствии к исламистам. В вою очередь, мусульман возмущает, что христиане или вообще безрелигиозные люди берутся решать за них, как правильно верить. Оба течения - фундаменталистское и реформаторское, сосуществуют в одном обществе, причем находятся отдельно, каждое в своей сфере. И те и другие выборочно цитируют Коран, находя в нем то, что считают приемлемым для себя. Один из сирийских парламентариев исчисляет численность арабских консерваторов в 80%, а либералов, соответственно, 20%. Реформаторы обвиняют своих оппонентов в искажении норм ислама и провоцировании роста напряженности в обществе, принуждении к столкновению с другими конфессиями. В свою очередь, консервативно настроенная часть уммы - общины, подвергает «умеренных» критике за подражание Западу и забвение ценностей «истинного ислама». Увы, в этих условиях, вряд ли следует рассчитывать на то, что диалог между ними состоится. Практика показала, чем упорнее идет борьба с терроризмом, тем меньше безопасности.