Альтернатив России нет
18.04.2008, ПОЛИТКОМ.RU
Александр Владимиров
Наметившейся туркмено-европейской дружбой попытки диверсификации поставок энергоносителей в Европу не исчерпываютсяВ Европе наблюдается весеннее обострение одержимости стремлением к энергетической безопасности. Боятся в частности якобы пагубной зависимости от поставок российских энергоносителей. Не только боятся, но и кое-что даже пытаются предпринимать - внимание обращено на Туркменистан и Ирак. Публике объявлено, что решающие соглашения почти заключены, однако при ближайшем рассмотрении возникают сомнения в возможности подлинных изменений.
В начале недели Еврокомиссия объявила, что Туркменистан готов поставлять в Европу десять миллиардов кубометров газа в год. Европейские комментаторы поспешили с оптимистическими оценками - газа не так много, но важен первый шаг. Правда, уже сегодня понятно, что с доставкой даже этого газа в обход России (ведь не зависеть энергетически именно от неё хочет Европа) возможны сложности: появилась информация, что его можно будет доставить до Казахстана, а потом оттуда в Азербайджан, либо по каким-то небольшим трубопроводам в Каспийском море до азербайджанских добывающих платформ, а потом уже с них на территорию кавказской республики.
Особенно показательно, что никаких соглашений на этот счёт подписано не было - европейские дипломаты уверяют, что газ обещал прислать президент Бердымухаммедов лично. Зная туркменские реалии, можно сказать, что слово главы государства серьёзная гарантия. Однако предыдущий президент Ниязов наобещал столь много и многим, иногда даже подписывая соответствующие соглашения, что туркменским газовикам в обозримой перспективе стоит всё активнее заниматься обнаружением уникальных по богатству месторождений и срочным началом их разработки. Иначе газа просто не хватит. Весть про грядущий газ из Туркменистана в Европе показательна ещё и тем, что некоторые особенно сознательные журналисты накануне начала нынешних переговоров Брюсселя с Ашхабадом волновались: как же можно налаживать сотрудничество с такой недемократической страной? Если диалог действительно запущен, Бердымухамммедов свои обещания сдержит, и партнёрство будет только крепнуть, то окажется, что политический режим совсем не так важен, как об этом любят поговорить западные политики и эксперты. Если нефть и газ нельзя покупать у «недемократической» России, то почему же можно у вряд ли лучшего Туркменистана?
Наметившейся туркмено-европейской дружбой попытки диверсификации поставок энергоносителей в Европу на этой неделе не исчерпываются: в Брюссель приехала высокопоставленная делегация иракских руководителей. Прозвучали дежурные заверения во всемерной европейской поддержке строительства новой демократической иракской государственности и нечто новое - достигнут прогресс на переговорах по снабжению Европы иракским газом.
Учитывая, что война в Ираке особенно не прекращалась, считать этот вариант альтернативой десятилетиями надёжным поставкам из России то же вряд ли приходится. Возникает целый ряд практических вопросов. Самый первый - как попадёт иракский газ в Старый Свет? В Европе сразу вспомнили про проект «Набукко», от многочисленных разговоров ближе к реализации не становящийся. Или другая проблема - сейчас в Ираке даже видимость национального единства соблюдается слабо. Если поставки газа пойдут через курдскую территорию, кто будет их контролировать?
Вопрос не праздный, так как в сооружении «Набукко» основную роль играет враждебная курдам Турция. Да и активные в иракском Курдистане американцы постараются сделать всё, чтобы получить своё от идущих в Европу поставок, что дешевле иракский газ для Старого Света точно не сделает. При всём этом нельзя забывать об активности азиатских гигантов - Китая и Индии - заинтересованных в сотрудничестве не только с враждебным Западу Ираном, но и тем же Туркменистаном. Да и Исламская республика сделает всё, чтобы упрочить своё положение и ослабить конкуренцию со стороны Ирака, где Иран сегодня играет важнейшую роль. Так что пока получается, что сотрудничество в обозримой перспективе с Россией вариант для европейцев почти единственный.