Рэмбо возвращается:
06 августа 2007 10:40, iamik.ru
или почему армейские ветераны отвергаются американским обществом
Много веков назад древнегреческий поэт Архилох написал: «Только покуда сражается, нужен наемник». В истинности сказанного еще в седьмом веке до нашей эры убеждается уже четвертое поколение американских военнослужащих.
Тактико-техническое превосходство западной военной машины в последние десятилетия выглядит настолько очевидно, что его даже как-то неудобно комментировать. Но вот парадокс: выигрыш военной части очередной военной компании предпринятой для «продвижения демократии» обычно не вызывает сомнения, а вот битву за сердца и умы американцы безнадежно проигрывают. Разговор не о том, что в последние годы американцев откровенно ненавидят даже в странах считающихся их союзниками. Речь о синдроме, поразившем самих «победителей». В Первую Мировую войну такого рода психическое расстройство называлось «шрапнельным шоком», во Вторую Мировую - «боевой усталостью», после вьетнамской войны оно приобрело название «вьетнамский синдром».
В 1980 году американцы вдруг обнаружили в тюрьмах большое количество ветеранов Вьетнама. Почти все они совершили насильственные действия, часто бессмысленные. Стали проводиться большие исследования. Выяснилось, что в течение 10 лет после той войны свыше 100 тысяч ветеранов покончили с собой. Это намного больше, чем 60 тысяч официально погибших во время боев! Психическими расстройствами в той или иной форме страдали 30,9% ветеранов-мужчин и 26,9% ветеранов-женщин. 40% мужчин-ветеранов войны разводились, по крайней мере - один раз, 10% - два и более раза. 14,1% сообщали о серьезных семейных проблемах, 23,1% разругались с детьми. Половина мужчин-ветеранов, по крайней мере, один раз подвергались аресту, с 34,2% это случалось более одного раза, а 11,5% были обвинены в совершении уголовного преступления. 39,2% ветеранов-мужчин периодически злоупотребляли алкоголем, а 11,2% стали законченными алкоголиками. В зависимости от наркотиков находились 5,7% ветеранов.
«Вьетнамский синдром» сказался даже на лечении ветеранов. Скажем, перелом бедра в обычной ситуации (человек шел по улице и поскользнулся) вылечивается за 8-10 месяцев, у раненых в боевых условиях - 1,5-2 года. А если он сочетался с черепно-мозговой травмой, травмой живота или грудной клетки, то заживление проходило намного дольше. По наблюдениям американских ученых, большинство солдат, вернувшихся из Вьетнама, не смогли найти своего места в жизни. И причины были в основном не материального плана, а именно социально-психологического: общество сознательно или неосознанно отторгало от себя «вьетнамцев», которые вернулись в него «другими», не похожими на всех остальных.
Вьетнамская война вызывала в США массовые протесты. Американское командование даже не рисковало отправлять солдат домой крупными партиями, а старалось делать это незаметно, поскольку «вьетнамцев», никто не встречал в аэропортах цветами. Ветеранам, вернувшимся из Вьетнама, было важно признание со стороны общества и родителей. А столкнулись они с мощной кампанией, осуждающей войну, даже далеко не все родители, безусловно, признавали своего сына - героем.
Недавние солдаты попадали в сложное положение. Мало того, что со всех сторон они слышали негативные оценки своих воинских подвигов. Закаленные в бою, ветераны вели себя независимо в отношениях с вышестоящими, были слишком требовательны к подчиненным. В общении с окружающими они не терпели фальши и лицемерия, были чересчур прямолинейны. Американские «вьетнамцы» оказались «неудобными людьми» для всех, кто их окружал, и были вынуждены замыкаться в себе.
Вспомним фильм о Рэмбо, где неплохо показано, как ветеран воспринимался окружающим обществом. Только встав на «тропу войны» он вновь ощутил себя полноценным человеком. Следующие серии фильма отразили еще одну сторону «вьетнамского синдрома» - многие ветераны снова идут в наемники, рвутся еще раз пережить острые ощущения. Происходит продуцирование нового поколения насильников. Они не могут приспособиться к тихой провинциальной жизни, с удовольствием избивают жену, детей, соседей, а то делают что-нибудь и пострашнее.
Но были и исключения. В частности, посттравматические стрессовые расстройства избежали... ветераны-индейцы. Объяснение оказалось простым: у них с древнейших времен производится обряд очищения воина. Племя не желает иметь в своих рядах «психопата», который будет носиться и искать, где бы повоевать. По возвращению с войны у них совершается освященный вековой традицией обряд, и человек возвращается к прежнему занятию - скотоводству, земледелию и пр.
Сегодня американцы пытаются перебросить свои проблемы на чужую территорию: привлекают к проведении операций в Ираке и Афганистане союзников (в иракской кампании принимали участие военнослужащие 50 стран), вербуют иностранных наемников. В свое время газеты пестрели сообщениями о том, что в Ираке находятся не менее 10 тыс. американских наемников - чилийцев, сальвадорцев, колумбийцев, испанцев и ирландцев. Кстати, почему-то в списки официально признаваемых Пентагоном потерь они не входили. Так пресловутая «глобализация» охватывает весь мир. Американцам мало, что 1,5 млн. жителей Нью-Йорка нуждаются в психологической терапии в связи с проблемами, возникшими в связи с террористическими атаками. Каждых из трех пострадавших имеет симптомы посттравматического стресса, а половина страдает депрессией и алкоголизмом. Своей политикой «продвижения демократии» военным путем они весь земной шар вводят в состоянии глобальной психологической травмы. Об этом говорит медицинская статистика. Депрессия сегодня занимает пятое место среди заболеваний в мире, а к 2020 году станет второй после проблем с сердечно-сосудистой системой. По мнению ученых-психиатров сегодня при обследовании больного врачи обязательно должны обращать внимание на признаки суицидного поведения и прилагать усилия к тому, чтобы страдающие депрессией не имели доступа к оружию.
Бедный старый Архилох, сам бывший наемником, бесславно погибший за чужие интересы, и не подозревал, что его строки переживут века. Спасибо Америке за заполненный психопатами мир, в котором нам еще предстоит научиться жить.
Алексей Лапатников