Что нужно России от Каспия?
18 октября 2007 10:11, iamik.ru
Тегеранский саммит и участие в нем президента Путина многие наблюдатели назвали прорывным. Повышенное внимание к этому событию было приковано изначально: чего стоила одна новость о якобы готовящемся покушении на российского президента и его публичное пренебрежение опасностью. Также сыграло роль то, что саммит состоялся сразу после российско-американской министерской встречи в формате «2 плюс 2» в Москве, по итогам которой стало ясно, что никто никому в вопросе ПРО уступать не собирается, а в оценке возможных угроз со стороны Ирана стороны расходятся кардинально.
В Тегеране главы России, Казахстана, Азербайджана, Туркменистана и Ирана подписали совместную декларацию, один из пунктов которой запрещает всем прикаспийским странам предоставлять свои территории для агрессии против других прикаспийских государств. Очевидно, что в первую очередь, данный пункт актуален для Ирана.
С идеей демилитаризации Каспия выступил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, выделив ее как фундаментальную основу для укрепления доверия, безопасности и стабильности на море. «Демилитаризация Каспия является наиболее предпочтительным вариантом. Я знаю, с этим не все согласны, поэтому хочу привлечь внимание к существующей идее о создании пятистороннего механизма контроля над вооружениями в Каспийском море, который может стать еще одним залогом поддержания безопасности и надежным средством предотвращения конфликтов - заявил он. - В настоящее время предлагаем ограничить военно-морскую деятельность на Каспийском море задачами и функциями, возлагаемыми на морские части пограничных ведомств».
По мнению экспертов, это очень важный момент, так как в последнее время со стороны США предпринимались неоднократные попытки «поучаствовать» в организации военно-морских сил в Азербайджане. Якобы под предлогом обеспечения безопасности трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан. Также делались предложения по развитию военно-технического сотрудничества на Каспии и Туркменистану с Казахстаном. Но президент Назарбаев заявил, что на «нашем общем море не должно быть военного присутствия никакой третьей стороны». «Учитывая сегодняшние реалии, а также геополитическую ситуацию в регионе, где пересекаются стратегические интересы крупных стран - потребителей энергии, необходимо, чтобы сотрудничество наших стран на Каспии стало примером сбалансированных, конструктивных и ответственных подходов», - заявил казахстанский лидер.
В ином контексте оценивают политологи выступление президента Путина, который предложил создать на Каспии оборонительный военный союз. Отвечая на вопрос, зачем создавать какой-то оборонительный союз, если прикаспийские государства обязуются не только не нападать друг на друга, но и не позволять третьим странам использовать их территорию для агрессии в отношении одного из этой пятерки, азербайджанские политологи высказывают мнение, что таким образом Россия пытается обеспечить свою военно-политическую гегемонию в Каспийском бассейне. Дословно же российский президент, комментируя подготовленный к подписанию документ, сказал следующее: «Важно, что мы говорим о невозможности предоставления своей собственной территории для других стран в случае агрессии, либо каких-либо военных действий в отношении одного из прикаспийских государств. Важно, что мы констатировали необходимость решать все вопросы, даже те, которые сегодня еще не считаются решенными, путем диалога, учитывая интересы друг друга, соблюдая суверенитет и отказываясь не только от применения какой бы то ни было силы, а даже от упоминания о возможности применения силы». Это нашло отражение в пункте 15 декларации, который гласит: «Стороны подчеркивают, что ни при каких обстоятельствах не позволят использовать свои территории другим государствам для совершения агрессии и других военных действий против любой из сторон».
Путин также считает приоритетным «обеспечение безопасности и стабильности в регионе, причем в самом широком смысле». Он упомянул, в частности, о российском предложении по созданию совместной военно-морской группы оперативного взаимодействий «Касфор», чем видимо, и вызвал напряжение в Баку.
Наибольшие дивиденды от саммита получил же Махмуд Ахмадинежад. В принятом лидерами Ирана и России по итогам переговоров в Тегеране совместном заявлении отмечается близость подходов двух стран к решению ключевых вопросов мировой политики. Президенты «подтвердили готовность расширять сотрудничество в целях построения более справедливого и демократичного миропорядка, обеспечивающего глобальную и региональную безопасность и создающего благоприятные условия для устойчивого развития», отмечается в документе.
В нем подчеркивается, что такое мироустройство должно основываться на коллективных началах и верховенстве международного права при центральной координирующей роли Организации Объединенных Наций, а урегулирование любых международных и региональных конфликтов и кризисов должно осуществляться в строгом соответствии с Уставом ООН и нормами международного права с учетом законных интересов всех вовлеченных сторон. «Стороны подтвердили отказ от применения силы и угрозы силой для решения спорных вопросов, уважение суверенитета и территориальной целостности государств», - говорится в заявлении.
Западные наблюдатели к позитивным итогам саммита отнеслись скептически. «В Тегеране прикаспийские государства демонстрировали единство мнений, тогда как на самом деле ведут ожесточенные споры о природных ресурсах» - пишет баварская «Suddeutsche Zeitung». Если по итогам саммита необходимо заявить о подвижках в решении каких-либо вопросов, хотя на самом деле таковых и нет, участники демонстрируют искусство маскировки. Михаил Камынин, официальный представитель МИД России, как и многие его коллеги, безупречно владеет этим искусством. Он заявил в Тегеране о том, что прикаспийские государства пришли к единому мнению о том, что Каспий может быть использован только в мирных целях, а все возникающие проблемы - разрешаться исключительно мирным путем, отмечает газета. На первый взгляд это звучит довольно смело и, по-видимому, заявление касается опасений Ирана, связанных с тем, что США могли бы использовать Каспийское море как базу для своих военных ударов. На самом же деле пакт, направленный против теоретически возможного военного удара, призван отвлечь внимание от того, о чем для России, Ирана, Азербайджана, Казахстана и Туркмении действительно шла речь: в тени российско-иранских переговоров по ядерной программе они хотели наконец разрешить свой многолетний правовой спор относительно самых объемных внутренних вод в мире. Но этого им сделать так и не удалось.
Предыдущий саммит, который состоялся пять лет назад, окончился провалом, напоминает «Suddeutsche Zeitung». На этот раз прикаспийские государства по крайней мере договорились о том, что впредь будут более интенсивно заниматься вопросом раздела Каспия. Однако это довольно жалкий результат после столь продолжительного разбега, который взяли страны-участницы перед тегеранской встречей.
Упрямые тегеранские власти, однако, настаивают на том, что Каспийское море и его богатства должны быть поделены поровну между прикаспийскими государствами. Иран в таком случае должен получить 20% прибрежных территорий - на сегодняшний день он владеет 13%. Туркмения также выступает за подобное решение; Россия, Казахстан и Азербайджан его отклоняют. Российский президент Владимир Путин, со своей стороны, не смог осуществить свое желание наложить вето на строительство трубопровода по дну Каспия. Это желание было очевидным, поскольку несколько дней назад Азербайджан договорился с четырьмя восточноевропейскими странами о строительстве до 2011 года нефтепровода до польского побережья Балтийского моря - элегантно обходящего всесильную Россию. Борьба за господство на побережье и в воде представляет собой, прежде всего, борьбу за политическую власть, экономическую независимость и большие деньги, уверено германское издание. Природные богатства Каспийского моря велики настолько, что уже сегодня обеспечивают многим прикаспийским государствам высокие показатели роста. Согласно оценкам, в недрах Каспия находится около 20 млрд тонн жидкого топлива. Одно только открытое в 2000 году Кашаганское месторождение в северной части Каспия является одним из крупнейших нефтяных резервуаров, обнаруженных за последние 30 лет. В этой связи Казахстан ведет небывало ожесточенные споры с консорциумом, который возглавляет итальянский концерн Eni, вокруг старых договоров и новых долей.
Азербайджан, Казахстан и Туркмения, до недавнего прошлого являвшиеся довольно неприметными государствами, оседлав бурлящие энергетические потоки, превратились в важнейшие источники мирового нефте- и газоснабжения. Министр экономики ФРГ Михаэль Глос взял с собой в рабочую поездку в Казахстан и Азербайджан сразу 80 представителей германской экономики, поскольку для реализации энергетической политики, предусматривающей снижение зависимости от российских поставок, эта два государства становятся более чем необходимыми. Азербайджан первым воспользовался шансом освободиться от цепкой хватки Москвы. По нефтепроводу, ведущему в Турцию, уже больше года нефть поступает на Запад - и Баку весьма заинтересован в наращивании его мощностей, констатирует «Suddeutsche Zeitung».
Британская «The Guardian» обращает внимание на то, что Махмуд Ахмадинежад в ходе саммита говорил о «естественном единстве» России и Ирана, приводя в пример сотрудничество в создании атомной электростанции в иранском Бушере и отказ от слепого следования политике западных держав. Кроме того, он не сказал, но всем своим видом показывал, что отчаянно доволен: визит Путина пробил широченную брешь в усилиях по изоляции Ирана, предпринимаемых в основном США.
Подход Путина к отношениям с Ираном - как всегда выстраиваемый с позиции представителя более сильного государства - несколько более осторожен, отмечает издание . Недавно он заявил, что нет никаких доказательств тому, что Иран разрабатывает атомное оружие, и в споре Ирана с США вокруг ядерной программы он занял позицию «честного посредника» - такую в свое время очень любил Дизраэли.
На саммите он еще раз повторил, что военный сценарий в решении иранского вопроса неприемлем. И он прекрасно понимает, что его пребывание в Тегеране - еще одна возможность для России продемонстрировать восстановлении ее центральной позиции в международных отношениях, считает «The Guardian».
И все же надо заметить, что если Иран действительно стремится завладеть ядерным оружием, то Путин явно не рвется помочь ему в этом. Уже несколько раз тормозилось завершение бушерского проекта; приостановлен процесс доставки из России ядерного топлива. Заявления Москвы, что с ней не расплатились ,вызывают в Тегеране бурю гнева. Иначе говоря, Россия сейчас стоит в середине, отыгрывая и на ту, и на другую сторону, то есть используя нынешние трения между Ираном и Западом для продвижения своих национальных интересов.
В отношении Путина никак нельзя обманываться: его прагматизм - не дружба. В политической игре России с Ираном нет ничего нового. История в том порука, заключает британская газета.
Особый смысл визита Путина в Тегеран усматривает американская «Time». То, что российский президент Владимир Путин крайне раздражен действиями Вашингтона, было видно уже давно, отмечает газета. Выступая на конференции в Мюнхене, он набросился на США за их «односторонние и зачастую незаконные действия». Он утверждал, что «Соединенные Штаты переступили свои национальные границы во всех отношениях» и раскритиковал их за «все возрастающее презрение» к нормам международного права.
Взбешенный действиями США по размещению системы противоракетной обороны вблизи российских границ, Путин прекратил участие России в договоре времен «холодной войны», который ограничивал количество обычных вооруженных сил в Европе, а также приказал убрать нафталин со старых российских турбовинтовых бомбардировщиков Ту-95 и направить их на ядерное патрулирование вдоль старых границ эпохи «холодной войны». На прошлой неделе в России он заставил госсекретаря и министра обороны США прождать себя 45 минут, а после этого устроил им разнос за американский план ПРО. Еще один укол последовал во вторник, когда Путин впервые после Сталина посетил Тегеран - столицу страны, которую Вашингтон предпочитает держать в изоляции.
Намек российского руководителя вполне понятен: если США продолжат, как он считает, наступать России на ноги, то Москве будет неинтересно помогать Вашингтону добиваться своих стратегических целей, выражает уверенность «Time».
По мнению издания, возрождающая свою экономику Россия рассматривает противостояние по поводу Ирана в качестве дополнительной возможности для укрепления своих стратегических позиций, утраченных с распадом Советского Союза. Она отталкивает США, считая, что Вашингтон использует свою мощь для разрушения влияния Москвы на территории бывшего Советского Союза, которую она считает своим «огородом». Такая стратегическая направленность заставляет Россию искать точки соприкосновения и общие позиции с теми режимами, которые в ссоре с Вашингтоном. Наиболее важной страной в этом ряду является Китай. По иронии судьбы сегодня Москва и Пекин действуют более согласованно против американской мощи, нежели во времена «холодной войны», когда их коммунистические партии были на ножах.
Хотя и Китай и Россия делают ставку на Иран (Китай вкладывает большие инвестиции в энергосырьевой сектор, а Россия строит ядерный реактор в Бушере и продает Тегерану оружие на миллиарды долларов), у каждого государства имеются более важные и неотложные интересы стратегического порядка. Обе страны могли бы гораздо легче ужиться с владеющим ядерной бомбой Тегераном, чем Вашингтон, и ни то, ни другое государство не рассматривает Иран в качестве стратегической угрозы.
Однако Россия совершенно очевидно затягивает строительство (причем на годы) бушерского реактора, а это дает основания полагать, что она намерена использовать Бушерскую АЭС в качестве рычага давления на Тегеран. Дружба между Москвой и Тегераном довольно неспокойная, если не сказать больше, считает «Time».
В то же время ключи к решению иранской проблемы наверняка находятся у России. Но вряд ли ее тронут мольбы западных лидеров к президенту Путину «действовать ответственно» в отношении Ирана. Ушли в прошлое те дни, когда цель Кремля заключалась в том, чтобы заслужить одобрение и благодарность Запада. Сегодня Россия в своих действиях руководствуется собственными интересами. И по мнению Путина, иранский вопрос нельзя отделять от более масштабных стратегических планов, к которым, среди прочего, относится и укрепление глобального баланса сил. Чем на самом деле стал тегеранский саммит для России? Чего в принятых на нем решениях и прозвучавших заявлениях больше - здравого прагматизма и уважения к союзникам, желания укрепить свое влияние в регионе или все же, намерения досадить Америке? Ответить на эти вопросы МиК попросил Виталия Наумкина, руководителя Центра арабских исследований Института Востоковедения РАН:
- Я бы не стал расценивать итоги саммита и прозвучавшие там заявления, как сделанные в пику кому-то и ущемляющие чьи-то интересы. Я считаю, что некоторые проблемы просто не были решены, да и не предвиделось их решения - например, вопрос о правовом статусе Каспия. Подвижки определенные есть, и в очередной раз продекларировано намерение этот вопрос решить. Но пока незаметно, чтобы стороны как-то сблизили свои позиции. Это во-первых. Во-вторых, есть вопросы, в решении которых отдельные участники заинтересованы в большей мере, чем остальные. Например, Иран конечно же заинтересован в том, чтобы в случае военной операции против него, которую могут провести американцы, не использовалась территория прежде всего Азербайджана, а также других прикаспийских государств - для транзита военных грузов, военнослужащих, транспорта и т.д. И это получится, потому что в совместном заявлении говорится о том, что это недопустимо.
Безусловно, Россия заинтересована в том, чтобы в случае, если какое-нибудь прикаспийское государство резко сблизится с НАТО, не обязательно вступит в блок, а просто начнет тесно сотрудничать с НАТО, это не отразилось на том, чтобы на Каспии появились военные силы третьих стран, и это положение также вошло в совместное заявление, и его подержал Азербайджан, который рассматривается среди всех каспийских государств как единственное государство, о котором реально говорят как о перспективном члене НАТО.
Если говорить о различных заявлениях, сделанных на саммите, в том числе, на пресс-конференции, то они конечно носят характер больше пожелательный. Потому что желание создать какой-то более тесный клуб прикаспийских государств, в общем-то, сегодня нормальное. Оно присутствует у многих регионов и не обязательно против кого-то направлено. Возьмем Юго-Восточную Азию, возьмем Латинскую Америку. Существующие там региональные союзы не направлены против кого-то, они служат тому, что те или иные государства, которые волею судьбы расположены рядом, должны совместно решать те или иные проблемы. Поэтому я не считаю, что например, со стороны России на саммите проявились какие-то имперские замашки. Да и другие страны вряд ли получили что-то для удовлетворения своих амбиций.
- Ну, а Ирану эта встреча, с точки зрения противостояния потенциальной военной угрозе со стороны США, разве не придала уверенности?
Иран конечно может поставить себе некоторый плюсик как хозяин этого мероприятия, и конечно интересы Ирана на этом саммите были учтены.
Потому что в случае попыток использования территории стран региона для подготовки к военной агрессии со стороны США, чего Иран опасается больше всего, подписанное соглашение это делать запрещает. Хотя ситуация может развиваться непредсказуемым образом, и никакие подписанные соглашения на планы США могут и не повлиять. В то же время двухстороннего соглашения между Ираном и Азербайджаном о ненападении и непредоставлении - такого нет. Поэтому подписанное в Тегеране соглашение носит характер взятого на себя обязательства, но не имеет договорного оформления, так что возможны разные варианты.
- В своем выступлении по итогам встречи Махмуд Ахмадинежад сообщил, что летом следующего года под председательством Владимира Путина в России будет проведено экономическое совещание прикаспийских государств. Интересно, в каком качестве будет представлен на этой встрече Путин? Что имел в виду иранский лидер? Нет ли здесь какого-либо политического контекста?
Я думаю, что здесь никакого контекста не улавливается. Он либо хотел сделать приятное нашему президенту. Либо он говорил просто так. Безусловно, никакого контекста он в виду не имел, а просто хотел показать своему гостю, что он считает его российским лидером всерьез и надолго. И не Ахмадинежаду определять, кто будет главой российского государства.
- Ну и подводя итог саммиту в Тегеране, можно ли говорить о каком-то явном успехе России, или Вы эти итоги оцениваете сдержанно?
Сам факт того, что такой саммит проведен и что все на нем присутствовали и о чем-то договорились - это уже хорошо, потому что противоречия в регионе достаточно сильные. Кроме того, как я уже сказал, мы добились того, что каспийские страны договорились не пускать в акваторию суда под чужими флагами. А это как раз то, что сегодня больше всего нужно России.