Так советская армия завоевывала Афганистан
21.12.2009, smi2.ru
Добавил dzecko 6 часов назад в раздел «Политика». Источник: Переводы «Dziennik». Станислав Раевский
- О том, что происходило в 80-ые годы в Афганистане, знали только родные убитых солдат, - рассказывает Николай Прокудин*, который служил в армии СССР. - Когда в конце 1987 года я ехал поездом, кто-то спросил, где я так загорел. Ответил, что вернулся из Афганистана. Он мне сказал, что я лгу, потому что партия заявляла, что там нет наших войск.
25 декабря 1979 года советские войска вторглись в Афганистан. Операция должна была быть молниеносной, деликатной мирной миссией, подчинявшей эту страну Советскому Союзу, а превратилась в почти десятилетнюю кровавую войну. Через Афганистан прошло около 620 тысяч солдат. Погибло - по неофициальным данным - 30 тысяч. Сколько стало наркоманами и алкоголиками? Не известно.
Станислав Раевский: Что вы делали, когда началась война в Афганистане?
Николай Прокудин: Мне было 18 лет, и я начал служить в армии. Мы сидели в казармах, и я даже подумать не мог, что могу на ней оказаться.
С.Р.: Почему?
Н.П.: Потому что никто не знал, что в Афганистане воюют. Помню, что в одной из газет я обнаружил небольшую заметку о вводе войск в эту страну. И это всё. Все последующие годы пресса молчала о войне. Иногда появлялась информация, что советские солдаты сажают там деревья, строят дороги и мосты и даже возводят для афганцев мечети. Ничего кроме этого. Информационная блокада. Только через два года, когда я уже был в военном училище, нас посетил один из солдат так называемого исламского батальона, который в декабре 1979 года защищал президентский дворец Хафизуллы Амина. 27 декабря, когда спецотряды «Зенит» и «Альфа» атаковали резиденцию афганского руководителя, охрана оказывала им сопротивление. Солдат, с которым я познакомился, тогда потерял руку. И только от него я узнал, что в Афганистане занимаются не только строительством детских садов. Что там происходит, собственно знали только родные тех, кто там погиб. Похороны проходили быстро, тайно. Большинство людей не имело ни о чем понятия. Когда в конце 1987 года я ехал на поезде, кто-то спросил, где я так загорел. Ответил ему, что вернулся из Афганистана. Он был в ярости, что я ему лгу, потому что партия ведь говорила, что там нет войск.
С.Р.: А как вы попали в Афганистан?
Н.П.: Меня собирались выкинуть из военного училища за несоблюдение субординации. Чтобы этого избежать, я написал прошение о направлении меня в Афганистан. К тому же, я думал, что на войне будет легче продвинуться. Попал на два года в пехоту. Приветствовали меня там довольно странно. Меня по глупости чуть не застрелил заместитель командира нашего взвода: он отсоединил магазин, приложил ствол к моей голове и говорит, что любит стрелять по новеньким. Шутка такая. Нажал на курок, а я в последнюю минуту машинально отдернул голову в сторону. Оказалось, что в стволе остался еще один патрон. Сама страна произвела на меня дикое впечатление. В Кабуле стояли маленькие глиняные домики, стиснутые вдоль улиц так, словно курятники или ульи. Жара, грязь и мухи роятся. Казалось, что попал в средневековье. Много раз меня покидала надежда, и я был уверен, что это конец. Однажды в панджшерской долине мы выпрыгивали из вертолетов, когда на нас напали моджахеды. Четырем вертолетам удалось спастись и улететь, один был подбит, а мы должны были спасать тех из-под обломков вертолета и вести бой с противником. Мы ползали по земле, вытаскивая наших солдат из горных расщелин, а в это время душманы стреляли по нам из крупнокалиберных пулеметов. После одной такой очереди пули пропахали землю в нескольких сантиметрах от меня. Было бы достаточно, чтобы дуло пулемета в километре от меня дрогнуло на миллиметр, и меня бы зацепило. Четыре дня мы отбивали атаки боевиков, вертолеты забрали раненных, а мы пошли вниз, в долину. Побросали лишнюю амуницию, тащили с собой только тело погибшего и шесть раненных. А там наткнулись на очередную засаду. Однажды нас послали на подмогу разбитому моджахедами отряду. Мы помогли им вскочить в вертолеты, и в тот же момент были окружены так называемыми «черными оборотнями», прекрасно обученными моджахедами, которых мы называли «афганским спецназом». Оборонялись мы до вечера. У нас уже заканчивались патроны, когда пришла снежная буря. Спас нас снег. Душманы уже навоевались и ушли. Тем более, что мы убили их командира и 19 рядовых. То, что нам повезло, было похоже на чудо. Нас было 40 против 200. И никто из нас не погиб, только ноги себе поморозили.
С.Р.: Вы были тогда женаты?
Н.П.: Был, она ушла во время войны. Даже не слишком и тосковал, потому что тот, кто сильно тоскует и чересчур переживает, на войне долго не проживет. Может, это банально, но на войну надо идти весело. Тогда есть шанс, что вернешься домой целым.
С.Р.: Что делали солдаты, которые возвращались с задания на базу?
Н.П.: Никаких развлечений не было, исключительно муштра. У нас не было даже выходных дней, командиры кричали, что на фронте их не полагается. Хотя в штабной столовой были доступны и коньяк и мороженое. Мы же на отдаленных постах могли с легкостью доставать опиум и героин. Многие мои сослуживцы после возвращения домой умерли от передоза. Я после возвращения почувствовал облегчение, но через некоторое время стал мучиться этой мирной жизнью, интригами, озлоблением, двусмысленными правилами. Пару раз хотелось всё бросить и вернуться.
С.Р.: Как сегодня россияне относятся к той войне в Афганистане?
Н.П.: Большинство ею уже совсем не интересуется. Другие пытаются представить ее как защиту рубежей христианского мира, переоценить ее, говоря, что мы были умнее американцев, которые только в 2001 году поняли, какая опасность для западной цивилизации притаилась под Гиндукушем. А мы якобы гораздо раньше сориентировались, что необходимо бороться с исламским фундаментализмом. А правда такова, что именно мы были теми, кто стал причиной возникновения и развития исламского фундаментализма в том виде, в котором мы его сегодня знаем. Американцы, обучая моджахедов в Афганистане, тоже поучаствовали в появлении их наиболее заклятых на сегодня врагов.
С.Р.: Как вы думаете, удастся ли выиграть войну в Афганистане?
Н.П.: Там уже три поколения детей не ходят в школу, то есть люди не умеют ничего, кроме убийства. Три поколения там длится война. И каким образом их теперь социализировать? Афганцы охотно участвуют во всех прекрасно звучащих программах, предлагаемых западными организациями. Избавляются при этом от старого оружия. А на деньги, которые выделяются на школы, покупают себе новое вооружение. Когда мы начинали войну, афганцы были вооружены британскими ружьями XIX-го века. Но очень быстро у них появились современные автоматы, гранатометы, пулеметы.
С.Р.: Если бы вы могли повернуть время вспять, согласились бы еще раз пойти в Афганистан?
Н.П.: Если бы знал, что вернусь живым, согласился бы. Хотя с другой стороны, если бы той войны не было, Афганистан был бы сегодня прекрасным местом. Может, даже он был бы вполне нормальным государством.
* Николай Прокудин, майор запаса российской армии, воевал в Афганистане в 1985-1987 годах
Перевел с польского Владимир Глинский, специально для СМИ2. Оригинал: